Андрей Воронин - Мертвая хватка

Как ни крути, а последней надеждой Валерия был сосед Майкова жутковатый Антон Евгеньевич Букреев со своими уже не жутковатыми, а просто жуткими прихлебателями.

Валерий не знал, каким образом Майкову удалось замять конфликт с соседом, но у него были все основания предполагать, что это стоило папе Маю половины его вонючей крови.

Что ж, кое-как замятый конфликт можно без особых проблем раздуть снова. Придется раздуть, потому что, если Букреев не возьмет к ногтю Майкова, сам Майков возьмет к ногтю Валеру Лукьянова, Это как с зубами: пока дырка в зубе не болит, на нее можно не обращать внимания, а когда тебя посреди ночи вдруг подбрасывает на кровати взрыв жуткой, нестерпимой зубной боли, поневоле забываешь о своем страхе перед бормашиной. Вот и Валере Лукьянову теперь было не до страха, потому что альтернативой риску была неминуемая погибель.

Он еще о чем-то думал, еще взвешивал «за» и «против», а ноги уже несли его мимо окошечек, где продавались билеты на поезда дальнего следования, к отдельному павильону пригородных касс. Все еще продолжая внутренне колебаться и трусить, он остановился перед расписанием электричек и внимательно с ним ознакомился, после чего купил билет до станции, которую вчера покинул в таком страхе. До поезда оставался почти час, и Валерий потратил это время с толком. В полуквартале от вокзала он отыскал магазин бытовой химии. Кислота там не продавалась, но Лукьянов здраво рассудил, что для его целей сгодится любая химически активная жидкость, и приобрел целый букет таких жидкостей: литровую бутыль ацетона, две пол-литровые бутылки растворителя на основе все того же ацетона, а также бутылку бытового керосина, пригодного как для заправки керосиновых ламп, так и для полива зеленых насаждений, которые тебя по какой-либо причине не устраивают. В привокзальном киоске он купил пачку сигарет и одноразовую зажигалку, съел в чебуречной два начиненных каким-то весьма подозрительным мясом чебурека и выпил кружку отдающего грязной половой тряпкой пива, после чего, посмотрев на часы, обнаружил, что до отправления его электрички осталось чуть больше десяти минут.

Пиво и чебуреки оказали благотворное воздействие на его растрепанные нервы, и, садясь в электричку, Валерий был уже почти спокоен. В конце концов, то, что он собирался проделать нынешней ночью, он проделывал уже неоднократно. Это немного напоминало одну из его любимых компьютерных игр, где бесстрашный герой бродил по фантастическим замкам с бесконечными коридорами и внутренними двориками, битком набитыми кровожадной нечистью. Там, в виртуальном мире компьютерной игры, Валерию обычно удавалось справляться со своими врагами, хотя они были сильны, хитры и чертовски проворны. Так почему бы ему не справиться с Майковым и его тупоголовыми бандитами здесь, в мире реальном? Кто они, в конце концов, такие?

Просто кучка уродов с тяжелыми кулаками и кое-как законченным средним образованием, немногочисленная банда тупых и наглых отморозков, напрочь позабывших не только о совести, но и об элементарной осторожности. Риск? Ну да, риск, несомненно, имел место, но альтернативой риску служила смерть.

Решение было принято, Рубикон перейден. Ровно в два часа тринадцать минут пополуночи Валерий Лукьянов мысленно нажал клавишу ввода на воображаемой клавиатуре несуществующего компьютера и, привычно согнувшись в три погибели, протиснулся в знакомую трубу, которая вела в населенный нечистью виртуальный замок.

В начале третьего ночи редкая цепочка фонарей, освещавшая тротуар и узорчатую чугунную ограду, за которой таинственно перешептывались уже почти по-летнему густые кроны деревьев, вдруг мигнула и погасла. Секунду спустя погасли фонари на противоположной стороне дороги, и улица погрузилась в кромешную темноту. В наступившем мраке светились только два окна – одно на пятом этаже дома в полуквартале отсюда, где какой-то горемыка маялся бессонницей, и еще одно – в караульной будке.

Потом в темноте возникло еще одно пятно электрического света – прямоугольное, сильно вытянутое в высоту. Это была распахнувшаяся дверь караулки, на фоне которой отчетливо чернели украшенные чугунными завитками прутья ворот. На пороге появился человек в полувоенном комбинезоне, форменном кепи и высоких армейских ботинках на толстой рубчатой подошве. Он был подпоясан широким офицерским ремнем, на котором висела новенькая коричневая кобура. Из кобуры выглядывала изогнутая рукоятка газового револьвера, в специальном кармашке на груди торчала рация. К нижней губе охранника прилип дымящийся окурок, а бритое мускулистое лицо выражало озабоченность пополам с раздражением.