Александр Тамоников - Сирийский эшафот

Очнулся лейтенант оттого, что кто-то поливал на его голову холодную воду. Открыв глаза, он в слабом свете электрического фонаря увидел склонившегося над ним боевика. Того самого, что прошлым вечером незаметно передал лекарство.

Вчера он едва разглядел его лицо, обрамленное ровной черной бородкой. Сейчас увидел вблизи и подивился правильности черт. Высокий лоб, густые темные брови, прямой нос, тонкие губы. И проницательный взгляд карих глаз.

— Ты кто? — прошептал разбитыми губами Сайнак.

— Не важно, — шепотом ответил тот. — Мое имя — Вадид, но его лучше никогда не произносить. Я — ваш друг, и этого достаточно.

Приподняв голову, офицер посмотрел по сторонам. В камере кроме, него, двух товарищей и этого странного мужчины больше никого. Дверь была слегка приоткрыта, и в общем «предбаннике» слышалась чья-то речь.

— Я принес вам ужин, — сказал мужчина. — У меня есть ровно полторы минуты.

Сайнак кое-как принял сидячее положение, прислонив спину к каменной стене.

— Где мы находимся? — спросил он.

— В Джадине. В штабе известного полевого командира Ахмада Хамани.

— Доводилось слышать о таком. Джадин — это город недалеко от турецкой границы?

— Да.

— Ты поможешь нам бежать?

— Нет. Это сделать невозможно — вас слишком хорошо охраняют, а я один.

— Тогда зачем ты помогаешь, если нас все равно казнят?

— Возможно, так и будет, — сказал мужчина, разламывая лепешку и подавая пленным по куску. — Но я сообщил о вас командованию сирийских вооруженных сил.

— У тебя есть с ним связь? — удивился лейтенант.

— Есть. И, надеюсь, они что-нибудь придумают.

— Хорошо бы поскорее им придумать, а то завтра я могу не выдержать пыток и отправлюсь на небо к Аллаху.

— Нужно продержаться, лейтенант. И прошу: обо мне ни слова.

— Само собой. Спасибо…

Кивнув, мужчина покинул подвал, оставив для пленников уже ставший привычным ужин: кувшин с водой, кукурузную лепешку и тарелку с финиками…

Вадид Садри был давно завербован сирийской разведкой и служил рядовым боевиком в крупной банде под началом полевого командира Ахмада Хамани. Проживал он в Джадине, в собственном доме на улице Азиза. Был давно женат, имел двух сыновей и поначалу работал обыкновенным пекарем, обеспечивая хлебом и лепешками два ближайших квартала. Убеждений боевиков из ИГИЛ категорически не разделял и хотел пойти добровольцем в сирийскую армию, но в последний момент попал в поле зрения разведки. Ее сотрудники переубедили его и предложили помогать правительству другим путем. Так он и оказался в банде Хамани в роли тайного агента.

Разговаривая с пленным лейтенантом, Вадид сказал многое, но умолчал о главном — о казни, которую полевой командир назначил на послезавтра. Убедившись, что никакой полезной информации из лейтенанта и его заместителя не выбить, Хамани решил устроить очередную показательную казнь с записью на видео.

В своем сообщении агент сирийской разведки передал и координаты дома, где содержатся пленники, и примерный состав охраны, и дату, на которую полевой командир назначил казнь.

Теперь оставалось только надеяться и ждать…

Сирия, российская авиабаза Хмеймим — селение Таиф — город Джадин Наше время

— Ну, с моей-то семьей все понятно. А ты, касатик наш, когда женишься? — ласково посмотрел на молодого товарища прапорщик.

— Ты спрашиваешь об этом в сорок девятый раз, — проворчал Женька. — Пробовал уже. Не понравилось.

— Это когда ж успел?

— С год назад. Разве не рассказывал?

— Не припомню.

Поерзав в кресле, старлей устроился поудобнее.

— Жил я себе преспокойно бобылем, горя не знал. Без проблем знакомился с клевыми телками, ходил в крутые кабаки, отмечал с вами «святую пятницу»… — начал он. — И вдруг так мне наскучила подобная жизнь, что завел я с горя себе в пару интересного зверька. Вначале было интересно и даже прикольно. Пахнет зверек необычно и вкусно. Смешные вещички раскладывает по углам моей квартиры, кучу странных баночек в сортире по полкам выставляет. Но самое главное — каждую ночь открывает доступ к вожделенной «норке». Ни напрягаться не надо, ни в клуб вести. Все, вроде, нормально: жизнь наладилась, стабильность поперла. Проходит неделя, вторая… И начинаю потихоньку прозревать. Раньше я кем был?

— Кем? — не понял Грид.

— Гордым зверем! — с выражением произнес Суров. — Жрал мясо, когда захочется. Систематически топтал залетных курочек без обязательств и условий. Без проблем бухал, с кем и где вздумается. И в одном и том же месте находил свои носки. Потом я взял и добровольно от всего этого отказался. А что получил взамен?