Кирилл Казанцев - Последняя обойма

телефона...

- Тогда откуда люди Гиви узнали твой адрес? Узнали, на какой машине ты ездишь?

- Может, после смерти Автандила они порасспрашивали персонал «Кометы» и выяснили, кто я такой? - предположил я

без особой уверенности. - Я часто там бываю...

- Ну нет, - отрицательно покачала головой Анна. И я знал почему. Все произошло слишком быстро. Прошло чуть больше

двенадцати часов с момента гибели Автандила. Гиви Хромой узнал об этом никак не раньше утра. И чтобы провести

расспросы в «Комете», ему потребовалось бы некоторое время, тем более что ресторан открывался после полудня.

Значит, существовал другой источник информации. Значит, мое положение было еще хуже, чем я предполагал час назад.

А я предполагал, что хуже уже некуда.

Глава 22

- А вот еще вариант, - предложила Анна. - Они как следует надавили на самого Сидорова. Гиви Хромой церемониться не

будет. Сидоров выдал тебя как человека, который слишком много знает. Они решили немедленно с тобой разобраться.

- Я человек, который слишком мало знает, - возразил я. - К тому же Гиви получил указание не разговаривать с

Сидоровым, а кончать его на месте. Это я очень хорошо расслышал.

- Ладно, подумаю еще.

Это была очень деловая женщина. Она одновременно набивала патронами обойму своего пистолета и обдумывала

возможные варианты. Умелые ручки и умная головка. Не дай бог иметь такую женщину среди врагов. Проще сразу

застрелиться.

- На всякий случай позвони своему доктору и скажи, что скоро подъедешь. - Анна вытащила из кармана куртки

мобильный телефон. - Спроси, как состояние больного.

Я набрал номер, и вскоре самоуверенный баритон Матвея Александровича отрапортовал мне, что все в порядке.

- Может быть, сегодня он придет в сознание, - обнадежил доктор.

- Я подъеду через час-другой, навещу...

- Да, конечно, минутку. - В трубке стало тихо.

- Что там такое? - спросила Анна.

- Он отошел.

- Сидоров?

- Нет, доктор. Сказал «минутку» и отошел.

- Пошел по другому телефону вызывать Гиви Хромого, - предположила Анна едва ли не равнодушным голосом. Я

вздрогнул. - Это просто предположение, - добавила она. - Может быть и так. Имей в виду. Кстати. - Она извлекла из

внутреннего кармана куртки «люгер». - Держи. Пригодится.

- Что тебе дарят знакомые мужчины на Восьмое марта? - поинтересовался я. - Ручные пулеметы? Или бронежилеты от

Юдашкина?

- Они дарят мне... - начала Анна, но тут в моем ухе снова ожил голос доброго доктора Матвея Александровича.

- Вы слушаете? - как-то возбужденно спросил он. - Так вот, ваш друг только что пришел в себя.

И он очень интересуется, где он и что с ним случилось...

- Сейчас буду, - сказал я и отключил телефон.

- Лучший способ заставить тебя немедленно приехать - это сказать, что Сидорову стало совсем плохо. Или сказать, что он

пришел в себя. Первое или второе? - Анна даже не повернула голову в мою сторону.

- Второе, - признался я. - Ты думаешь, что это ловушка? Что Сидоров на самом деле уже мертв и нас поджидают люди

Гиви Хромого? Или те, кто организовывал налет?

- Или те и другие вместе.

Я взял «люгер» и заткнул его за пояс.

- Разумный жест, - оценила Анна.

Часть третья

Кто есть кто

Глава 1

Что-то не было во мне душевного спокойствия в те минуты, когда я и Анна шли от больничной ограды к дверям корпуса,

где заправлял делами Матвей Александрович. Что-то меня беспокоило. То ли «люгер» натирал мне живот. То ли я

нервничал по поводу перспективы получить пулю в спину от затаившихся в засаде бандитов.

Я расстегнул плащ и держал ладони у пояса, чтобы успеть выхватить пистолет до того, как это действие окажется

бессмысленным. Анна посмотрела на меня и неодобрительно хмыкнула.

- Со стороны может показаться, что у тебя чешется в одном месте, - заметила она. - Веди себя прилично.

- У меня чешется между лопаток, - сообщил я, озабоченно посматривая по сторонам. - Как бы не шарахнули меня в

спину... Или ты скажешь, чтобы я и это не принимал близко к сердцу?

- Я просто высказала предположение. Нас может ждать засада. А может и не ждать. Всегда лучше настраиваться на

худшее, а потом обмануться в ожиданиях.

Так она рассуждала. Мы шли по асфальтовой дорожке к крыльцу, вокруг располагалось то, что летом могло называться

садом, а сейчас было скопищем жутковатых в своей безжизненности древесных стволов, выраставших из черной влажной

грязи и простиравших корявые ветки, словно пытаясь зацепить и расцарапать что-то живое и потому враждебное. Я