Андрей Воронин - Пуля всегда права

Юзеф остался один. В голове был полный сумбур. Последние годы, тесно работая с Нарьянгом, этому человеку стало казаться, что он понял своего работодателя, будто бы заинтересованного только в успешном сбыте контрафактной рыбы. Ан нет, оказалось, что его амбиции простираются гораздо дальше. Хотя что хотеть от человека, владеющего несколькими миллиардами и распоряжающегося жизнями тысяч людей?

О том, почему выбор Нарьянга пал на него, Юзеф как-то не задумывался. В амбициозности он не уступал боссу. Да и со здравым смыслом проблем не испытывал. А сочетание этих двух качеств часто порождало людей, имена которых оставались в учебниках. И неважно, что по некоторым из них учились только студенты юридических факультетов.

Час прошел незаметно. Юзеф даже вздрогнул, когда на пороге появился хозяин особняка и всего Дальнего Востока.

— Ну? — спросил он коротко.

— Да, — так же коротко ответил гость.

— Прелестно. За это стоит выпить. Маша, принеси шампанского! — в голосе Нарьянга проскальзывали нотки иронической патетики.

«Вот акула чертова, — подумал Юзеф. — Можно подумать, он сомневался…»

Нарьянг откупорил шампанское, выстрелив пробкой в потолок. Пенистый напиток потек в бокалы, хозяин и гость чокнулись и выпили вино, попавшее сюда прямо из погребов Шампани.

— На подготовку даю вам год. Я готов вложить в этот проект двадцать миллионов и даже больше. Москва стоит того, — сказал Нарьянг. — Кроме финансов, в вашем распоряжении будут другие средства воздействия. У вас, конечно, своих людей нет? — спросил он чуть снисходительно. — Ну, да можете не отвечать, я и так знаю, что нет.

— Ну почему же? Человек пять найдется. Это те, которые Лома устранили… Кстати, — неожиданно спросил Юзеф, — Лом — ваша подстава?

— Своих пять человек можете в магазин устроить, грузчиками, — рассмеялся Нарьянг, проигнорировав вопрос, но оценив проницательность своего визави. — Для того, что я вам предлагаю, нужно в десять раз больше. И не москвичей, понятно. О том, что я вам предложил, должен знать в столице один человек — вы. Короче: в течение месяца люди прибудут. Много людей. Ваше дело — помочь им устроиться в городе, а лучше — где-нибудь в ближнем Подмосковье. Только так, чтобы они всей массой не светились. Контакт станете поддерживать только с их старшим и его помощником. Их зовут Швед и Ганс. Они сами на вас выйдут. Представятся и назначат встречу. Там все подробности и оговорите.

Они расстались только под утро, обсудив важнейшие стратегические детали предстоящего наступления на Москву. В то время, когда Нарьянг и Юзеф первыми в России встречали рассвет, в столице была глубокая ночь.

Новое место заключения отличалось от предыдущих, как Версаль от замка Иф. Улыбчивые, но безмолвные охранники, позволявшие разгуливать по всему дому (правда, разрешавшие выходить только во внутренний, «испанский» дворик), молодая девушка, которая, улыбаясь, но не говоря ни слова, принесла поднос с бутербродами и стаканом сока…

Костя диву давался, насколько изменились условия содержания заложников. Ни тебе бункеров, бомбоубежищ, чьих-то слишком много о себе мыслящих «шестерок», дерьмовых азиатских баранов, ни одетых в кожу и перманентную тупость охранников.

Его поместили в небольшом двухэтажном доме, окруженном яблоневым садом. Не в подвале, а на втором этаже, вид из окна которого открывался на утонувшую в прошлогодней рыжей траве речушку с переброшенным через нее узким незамысловатым мостиком. Тропинка, начинавшаяся от мостика, терялась в лесу, пронзая заросли малинника, за которым впивались в небо стройные корабельные сосны.

Ограды Костя не увидел. Равно как и охранников, кроме тех парней, что привели его сюда и сдали с рук на руки огромной незнакомой тетке, которая тут же прослезилась, погладила его по голове и без лишних слов затолкала в ванную комнату на первом этаже, велев дернуть за веревочку, когда нужно будет потереть спину или сделать еще что-нибудь подобное.

Первое, что сделал Костя, попав в ванную, запер за собой на защелку мощную, как и все в доме, дверь. Он не собирался предоставлять свою спину какой-то незнакомой бабе. До сих пор ее терла сначала мама, а потом Василиса Романовна, которую он считал едва ли не более достойной совершать такие действия над своей спиной, чем родная мать.

Костя с удовольствием обнаружил, что ванная комната представляла из себя небольшую сауну, такую, к которым он привык за последние годы. Здесь была парилка с регулируемой температурой, бассейн три на два метра, душ простой и душ шар-ко, способный при полной нагрузке или вытрясти из человека душу, или вернуть ее на место.