Дмитрий Дубинин - Код Гагарина

— Н-да? — с сомнением в голосе протянул Курач. — Это к какой пациентке?

Девушка вдруг пошла красными пятнами.

— Ну какая разница, к какой? Лежит у нас во второй…

— Че-т мне сдается, не к пациентке он пришел… Можно подумать, я не знаю, кто там в стационаре лежит…

— Послушай… Ну не можешь ты всего знать! — Анюта начала раздражаться.

— Ты че это, ваще что ли? — Курач искренне удивился то ли подобному заявлению, то ли подобному тону. И переключился на меня: — Ты ваще кто такой?

Я не привык, чтобы со мной так обращались в медицинских учреждениях, хотя бы и в частных. Да и не только. Конечно, габариты у меня значительно скромнее будут, но я все же ответил вопросом на вопрос:

— А ты че тут, основной что ли? Мазу держишь, типа?

Вероятно, если бы ухажер регистраторши не имел на правой руке внушительной повязки из бинтов, я бы ответил чуть полегче. Курач начал соображать, как ему поступить дальше. Обстановка стала резко обостряться. Я на всякий случай приготовился уходить от ударов левой, но тут в холл вышел специалист по ремонту клешней. Он быстро определил, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля.

— Курач, — позвал он. — Ты нам всех пациентов распугаешь.

— А че он, пациент, что ли?..

— Так, пойдем-ка со мной…

— А че, ведь все уже сделали…

— Не все, забыл тебе мазь дать.

Врач и его суровый пациент скрылись за углом. Анюта тем временем с кем-то быстро переговорила по телефону и, положив трубку, обратилась ко мне с вымученной улыбкой:

— Вы знаете… Мельниковой стало хуже, к ней сейчас нельзя.

— Какая жалость, — сказал я практически искренне.

— Возьмите, пожалуйста, визитку, — с натянутой, виноватой улыбкой протянула мне Анюта карточку. — И можете оставить ваш номер. Если будет необходимость, мы вам позвоним сами.

Ага, позвоните вы, как же…

Но свой номер я продиктовал. И визитку забрал. В обмен на пучок хризантем — не пропадать же добру. Ладно, не срослось сегодня увидеться, в другой раз повезет больше.

На крыльце я приостановился, закуривая. Поглядел сквозь слегка затонированные стеклянные двери в холл. Свет заходящего солнца падал в помещение так, что можно было хотя бы немного разглядеть с улицы, что происходит внутри. И я увидел, как Анюта вороватым движением отправляет букетик в урну. Наверное, чтобы ревнивый Курач не заподозрил опять неладное. Вот же бывают пациенты в дорогих лечебных центрах!

Я вернулся домой, в пустую и тихую квартиру. «Опыты» Монтеня сразу бросились мне в глаза, но сейчас меня больше интересовали исследования Ратаева. Однако вместо книги про рыцарей и Москву я открыл на компьютере папку с фотографиями, сканами и набросками, которые касались моих арендаторов и Гены Ратаева, специалиста по сибирским ханам кучумам…

«То зара кусума однажды Андреем отъято»… Какого там «зара»! И какая там «кусума», япона мать! «Царя Кучума» — вот что там написано! «От царя Кучума однажды Андреем отъято». Строчка вдруг сразу приобрела смысл. Да и четверостишие (если это были стихи) тоже стали как-то более понятны. Некто в стародавние времена рассказал о чем-то, чем владел последний сибирский хан, и что «отмел» у него некий Андрей… Почему Андрей? С ханами вроде как Ермак воевал — а его по-настоящему звали Ермолай Тимофеевич, если я не ошибаюсь. Я открыл несколько страниц в интернете, прочитал три-четыре статьи про Ермака, про сибирских ханов, в том числе и про последнего, которого разгромил русский генерал Андрей Воейков где-то в районе нынешнего села Ордынского…

Было о чем задуматься.

Я открыл скан фотографии Геннадия и провожающих его официальных лиц. Поглядел на руки, сложенные за спиной у громилы. Попробовать рассмотреть получше, что там у него набито? Загрузив изображение в фотошоп, я увеличил этот фрагмент и, как мог, постарался «вытянуть четкость». Татуировка. Вроде череп. То ли с крыльями, то ли с рогами. Навряд ли воровская. Скорее, последствия молодежных увлечений.

…Бэрримор взял трубку сразу же, словно смотрел на дисплей и ждал, когда же высветится мой номер.

— Добрый вечер, Энди!

— Здравствуй, Ричард. Я звоню, чтобы сказать, что согласен. Куда едем?

Сразу выяснилось, что ехать придется пока недалеко и ненадолго. Но это пока. Оказалось, что белый «форд» неожиданно заупрямился, и его пришлось отдать назад в контору прокатчиков для ремонта. Ну, с «фокусами» местной сборки это в порядке вещей, тут американец ничем меня не удивил. Первое задание оказалось совсем простым: съездить в типографию и получить заказ. И, разумеется, доставить его в Шатуниху. Но сегодня этим уже было заниматься поздно, тем более, что надо было срочно где-то искать зеркало, пока не все авторазборы закрылись, и прилаживать его к машине. Так что вечер у меня прошел нескучно, хотя и бессодержательно.