Александр Тамоников - Палатка с красным крестом

— Ни с места! — прозвучал сиплый окрик.

Хрустели камни под ногами, несколько человек по переулку бежали за ними! Вот они вылупились из-за поворота. Это был тот самый патруль, который Максим вроде бы обвел вокруг пальца. Черта с два он их надул. Видно, они обнаружили в происходящем что-то подозрительное и решили проверить. Три плечистых лба, в добротном натовском одеянии, «армированные» до зубов, наставили на них автоматы, грозно насупили брови.

Офицеры остолбенели, впали в минутное замешательство. Неожиданно, черт возьми!

— Поднимите руки! Всем отступить на шаг! — скомандовал брутальный широколицый тип со злыми глазами. — Мы должны посмотреть, что вы везете!

Их наблюдательность была достойна всяческих похвал. Не важно, что именно показалось им подозрительным. Это не имело никакого значения.

— Ты тоже, брат! — каркнул боевик, тыча стволом в Максима: — Шаг назад, стоять, не шевелиться! Ты же был не с ними! Почему ты сейчас здесь?

По кочану! Он чуть не рассмеялся, хотя все складывалось очень печально. Потому что мы одна группа, кретин! Майор машинально возмущался, но сильно не бунтовал. Остальные роптали, доказывали, что не делали ничего противоречащего законам шариата, самым справедливым в мире!

Духи держали их на мушке и рылись в вещах. Боевик с козлиной бородой и выпуклыми глазами ножом располосовал баул, прикрученный к сиденью. На свет божий явился ствол, хорошо смазанный, отливающий вороненым блеском.

— Что это такое?! — заорал боевик, потрясая ножом, и конкретно попер на Ефремова.

— Ты слепой, что ли? — Сергей усмехнулся. — Это русская снайперская винтовка, болван!

Боевик взвыл от боли, когда рука его едва не вывернулась из сустава. Острый клинок как-то ненавязчиво поменял владельца и вонзился ему в шею. Террорист корчился, что-то блеял, тряся козлиной бородой. Кровь хлестала струей на его товарища. Тот чуть не захлебнулся, но умер не от этого.

В атаку бросились все разом — с двухсекундной задержкой. Лапунов ударил кулаком в горло своего «спарринг-партнера». Когда тот превратился в немую охреневшую рыбу, он без усилий завершил начатое.

Максим вцепился в воротник противника обеими руками и ударом ступни выбил почву из-под его ног. Упал тот весьма удачно, треснулся хребтом об острый обломок силикатного кирпича. Позвоночник хрустнул, как сухая хлебная корка. Боевик поперхнулся, исторг струю рвоты. Он пытался подняться, но задыхался от невиданной боли, ломал ногти о каменную крошку. Кричать не мог, только тужился, что-то шептал. Максим опустился на колени, ударил по горлу ребром ладони.

— Местный наркоз? — спросил Лапунов, пряча в карман удавку из капронового шнура.

— Да нет, похоже, общий, — задумчиво изрек Ефремов, созерцая бездыханное тело.

С собственным противником он уже справился, вертел в руке клинок с костяной рукояткой, гадая, нужна ли ему эта штука. Максим повертел головой и убедился в том, что переулок пуст в оба конца.

— Ну и кто начал первым? — Майор исподлобья уставился на Ефремова.

— Он так нагло нарушил мое воздушное пространство… — пробормотал, смутившись, молодой офицер. — Что мне оставалось делать?

— Ты хотел краями с ними разойтись, командир? — поддержал товарища Лапунов. — Так это в России проходит, при дружеских встречах с гопотой. Врежешь одному — другим уже не надо. А тут своя специфика, все хотят, чтобы им отвесили.

Затрещала стена неподалеку, посыпались кирпичи. Что-то ахнуло, захрустела крошка. Спецназовцы резко повернулись, вскинули автоматы. Они дружно заржали, когда из пролома в стене вылупилась чумазая взъерошенная физиономия. Потом, сгибаясь в три погибели, оттуда выбрался и сам Али. Видимо, он хотел срезать путь через развалины, да чуть не угодил под обвал. На носу парня цвела роскошная царапина. Он выглядел так, словно его кто-то с ног до головы обсыпал второсортной мукой.

— Союзные войска прибыли, — резюмировал Ефремов. — Ты, парень, очень кстати. Нам как раз нужны грузчики.

— Ну, вы и натворили… — Али сглотнул и потешно заморгал, глядя на бездыханные тела.

Боевики стали таковыми очень быстро и бесшумно.

— Этот парень мне кого-то напоминает, — сказал Лапунов и задумался. — Вспомнил — мультфильм был про домовенка Кузю.

— А мне он напоминает шапку гвардейца, несущего службу у Букингемского дворца, — сумничал Ефремов.

Все тихо засмеялись. Али поднялся, начал отряхиваться.

— В следующий раз не учиняй такого грохота, — сказал Максим. — Ты еще полицейскую сирену в задницу вставь. За работу, мужики. Полагаю, на центральных улицах нам больше делать нечего.