Николай Иванов - Чеченский бумеранг

Браво, Волк. Ты наверняка служил в Советской армии.

– Отходим, – все так же негромко продолжал отдавать команды подполковник.

На этот раз волной передавать указание не потребовалось, так как движения командира говорили сами за себя. А отход – это благо: тем, кто пусть вчера еще считался трижды опытным, но давно не ходил под пулями и не нюхал опасности, на первый раз лучше отойти и успеть хлебнуть свежего воздуха. Успокоиться. Теперь уже не по нюху, а по карте отыскали себе место для отдыха и ночлега. Подальше от оврага – вода, к сожалению, всегда привлекает лишнее внимание. Поглубже в бурелом, куда даже волки не станут переться. К тому же ночью.

– На ночь остаемся здесь, – оценил стоянку Заремба.

Математика разведки: боевая задача минус комфорт дают в итоге жизнь.

Но лежбище готовили аккуратненько. Выстелили ложбинку листьями, ветками, мхом, занавесились маскировочной сетью «Крона». В Балашихе долго вертели привезенные Вениамином Витальевичем спальные мешки, но в конце концов отказались от них – хотя и не вес, но зато объем они все же создавали, и Заремба попросил приготовить для группы обыкновенные брезентовые подстилки. Размышлял: не на кавказскую недельную свадьбу собрались, а ради тепла на одну-две ночи он маневренностью и безопасностью группы жертвовать не собирался. Костер тоже не разрешил разводить. Хороший нос дым в лесу чувствует как алкаш выпивку, а семнадцатый квадрат – рядом. Да и на сон особо не заглядывались – часов в пять утра желательно лежать около лагеря Волка и своими глазами следить, сколько человек уходит на железную дорогу, а в каких местах и кто остается в лагере.

Дежурство после некоторого раздумья распределил так, чтобы Волонихин и Марина отстояли свое время до темноты. Еще приворкуются рядышком, согреются, положат головы друг другу на плечики и прикорнут в блаженстве. Дома отоспимся. Кажется, Иван рассчитывал как раз на обратное, хотел даже предложить свои услуги на самое томительное – предрассветное время, но потом обмяк, все же постеснявшись лишний раз вылезать со своей симпатией к Марине. Могло ведь сложиться и хуже, то есть дежурство порознь, поэтому лучше грызть семечки из кармана, нежели смотреть на орехи, висящие высоко на ветках.

Для влюбленных главное – уединение. И когда группа улеглась в лежбище, Дождевик поменял Марине винтовку на свой автомат, девушка и Иван с удовольствием взяли оружие наизготовку, сняли его с предохранителя. Готовы. Можете спокойно отдыхать. И нетерпеливо ушли в лес.

– Слушай, а ты можешь вспомнить, что делала пять лет назад? – сделал попытку остановить вопросом девушку доктор.

Полностью уловка не прошла, но Марина замедлила шаг:

– А зачем?

– Я ровно пять лет назад надумал жениться.

На этот раз Марина остановилась, ожидая продолжения.

И Волонихин торопливо завершил:

– Но никого не нашел.

– Пять… лет… назад… – принялась вспоминать девушка. – Я вообще-то служила в женской колонии, но вот пять лет назад выезжала на первенство Европы по пулевой стрельбе среди правоохранительных органов. Между прочим, заняла четвертое место.

– Жаль, что не первое. Чемпионов показывают по телевидению, я увидел бы репортаж и сказал: «Беру в жены эту безумно симпатичную спортсменку».

– Конечно, а не чемпионки вам не нужны! – Марина попыталась идти дальше, но Иван не позволил:

– Я только хотел сказать, что если бы тебя показали по телевидению, я увидел бы тебя гораздо раньше.

– Не надо, не надо, – выставила руку Марина, но сама же ею и провела по груди доктора. – А где сам-то хоть находился в это время, чем занимался?

– «Качал маятник» где-то в Азии.

– А что это ты так увлечен ласточками? Извини, я подсмотрела, как ты их рисовал. Думала, может, меня…

– Ласточки? – переспросил Волонихин. Он явно тянул время и подбирал ответ. – Мечта детства – сотворить памятник ласточке. Туманов, между прочим, неплохо рисует, обещался помочь.

Марина глянула и хитро, наклонив голову, – мол, не о пограничнике речь – вернула разговор обратно:

– Странное желание.

– Да нет, ничего странного, – улыбнулся доктор. Помолчал, вспоминая что-то или решаясь сказать правду. Победило второе. Он разжал объятия. – Просто… просто мне нравилась одно время женщина с такой фамилией – Ласточкина. – Осторожно посмотрел на Марину: обиделась? Но та покачала в задумчивости головой, принимая признание. Помечтала:

– Хорошо, когда мужчины так вспоминают своих женщин. Жаль, что у меня другая фамилия и… что я не выиграла первого места.