Анатолий Поднесенский - Крутой сюжет 1994, № 03

— Да, — с горечью признался Дэмура. — Он был лучшим из нас и самым жестоким. Мне часто казалось, что ему доставляет удовольствие убивать людей.

— Да что вы говорите!

— Дело было во время войны. Мы вместе служили в отряде особого назначения. В нашу задачу входило брать «языков». Отряд состоял сплошь из мастеров каратэ, все как на подбор. — Он взглянул на Фукиду и улыбнулся. — Знаю, о чем вы сейчас думаете, ну и тип, фильмы с участием каратистов осуждает, а сам, оказывается, способен был использовать на погибель людям искусство, призванное служить им во благо… Да, теперь легко рассуждать…

— У меня и в мыслях…

— Полно вам! Именно это было у вас в мыслях, и вы абсолютно правы. Видите ли, сейчас, задним числом, я мог бы приврать — выдать себя за пацифиста, которого насильно заставили участвовать в войне, — но не вижу смысла искать истину. Я по первому зову вступил в армию. Конечно, теперь все прежние поступки предстают в ином свете, но тогда каждый японец считал своим долгом служить отчизне…

Инспектор умолк. Фукида счел бестактным подгонять его вопросами.

— Мы находились в привилегированном положении. Снабжали нас лучше, чем прочие армейские части, одевались мы как хотели, и делали что хотели. И чуть не круглые сутки тренировались, словом, вроде бы нам повезло. Но затем нас бросили в дело. Самое странное, что в джунглях действительно сплошь и рядом приходилось вступать в рукопашную, как в старые времена. Все походило на кошмар, но мне казалось, что это гораздо лучше, чем с криками «банзай» бросаться в атаку. Я воображал, будто у меня больше шансов остаться в живых. Потом я понял, что заблуждался. То, чем мы занимались, было близко к самоубийству, но по крайней мере и от меня кое-что зависело, а не только от шальной пули. Не последнюю роль играли здесь мои умение и ловкость. Я научился беззвучно подкрадываться, скрываться, читать чужие следы и уничтожать свои собственные.

— И действительно была такая нужда в этих пленных? — не сдержался от вопроса Фукида.

— Поначалу я клюнул на эту удочку и поверил, будто это и есть наша задача. Лишь позднее до меня дошло, что суть совсем в другом. Истинная наша роль заключалась в том, чтобы сеять страх среди американцев. Поэтому-то мы и должны были убивать невооруженной рукой, ножом, мечом или веревкой — что больше пугало противника, чем стрельба. Цель состояла в том, чтобы лишить их спокойствия, чтобы они каждую минуту опасались подкравшейся неведомо как таинственной смерти.

— И что же?..

— В живых остались очень немногие из нашего отряда. Американцы нас боялись, это правда. Но зато со страха охотились на нас, как на диких зверей. Мне-то вообще повезло, я попал в плен, и у меня хватило ума скрыть, в какой части я служил, хотя лично я действительно только доставал «языков». Но остальные все более ожесточались: оставляли за собой изуродованные трупы и чуть ли не соревновались, кто больше врагов угробит.

— А Макамура?

— Он был среди нас самым лучшим мастером и самым жестоким. Я не любил его, а он меня, говорил, что я мягкотелый слюнтяй. С тех пор мы не виделись. Я думал, что он погиб, и мне не было его жаль. Должно быть, он и есть тот самый человек, которого Огава имел в виду, при условии, что он остался в живых… — Дэмура удивленно покачал головой. — Вчера, когда просматривал список, я должен был догадаться. Ведь чувствовал же, что какая-то важная информация в этом списке есть, а вот проглядел. Меня в первую очередь интересовало, кто из мастеров, по мнению эксперта, способен был бы убить Азато.

— И что же?

— Ни одна из кандидатур не выглядела убедительной. Скажите, а ваш таз ни на чем не спотыкается в этом списке?

Фукида с любопытством просмотрел список и разочарованно покачал головой. Дэмуру это утешило.

— Меня только что осенило. Смотрите, вот эти три человека проходили обучение в одном и том же додзё. И все трое по разным причинам проштрафовались.

— Интересно.

— Не правда ли? Но еще интереснее посмотреть, кто этим додзё руководил. — Дэмура с торжествующим видом ткнул в примечания Сираи. — Некий Есэй Макамура.

Но истинной радости в его голосе не прозвучало, и Фукида прекрасно его понимал. Фукида знал, что сам он очень неплохой мастер, но так же хорошо знал, что старый Дэмура куда более опасен, чем он. Ну, а если все, что он сейчас услышал, правда, то этот Макамура — смерть во плоти.

Азато не давал себе труда изменить реальные имена и названия, и Куяма терялся в догадках, пытаясь проникнуть в его замысел. Неужели он рассчитывал вывести в фильме преступников под их подлинными именами и указав их подлинные адреса? Руководствуясь сценарием, инспектор с легкостью отыскал контору Огавы в деловом квартале Токио на четвертом этаже высоченной коробки из стекла и бетона. Солидное здание, отведенное под столь же солидные фирмы. За дверью, открывающейся посредством фотоэлемента, посетителей встречает швейцар в униформе. Неподалеку от входа стоят кресла, вазы с цветами, огромное табло на стене содержит перечень фирм, арендующих это здание. В цокольном этаже, как обычно, размещается ресторан, отсюда подают наверх в офисы кофе и сэндвичи, сюда же предприниматели приводят на деловой обед своих партнеров. Словом, это был не бандитский притон, а типичное административное здание.