Андрей Воронин - Банда возвращается

Генерал скрипнул зубами:

— Отбой.

Потом сказал трубку:

— Степан, зайди ко мне. По дороге вспомни все подробности визита Макаровой за фотографией.

Потом еще сделал звонок:

— Сухотин, принеси мне запись Принцессы, вчерашний день с девяти до одиннадцати.

— Сию минуту…

Генерал крикнул в дверь:

— Дежурный!

В дверях появился дежурный сотрудник:

— Я.

Кожинов буравил его злыми оловянными глазами:

— Отправься по всем секретаршам президентского корпуса и выясни, не забегала ли вчера около одиннадцати часов утра Макарова, чтобы снять ксерокопию с одиночного листика.

— Да, товарищ генерал, — дежурный смотрел на него преданными глазами.

— Это был список, без грифов, только подпись. Им за это ничего не будет. Быстро.

Через несколько минут, прослушав начало разговора Виктории и Елены Монастырской, Кожинов вытер обильно вспотевший лоб и вызвал к себе заместителя — полковника Карпика. Подумал: хорошо, что хоть один надежный человек есть под рукой.

Когда Карпик вошел, спросил его:

— Виктор Иванович, Макарова к тебе за инструкциями, конечно, не заходила?

Тот покачал головой:

— Она предпочитает выходить сразу на вас… Меня это задевает, конечно, но терплю…

Генерал все вытирал платочком пот со лба:

— Вот что, срочно группу на выезд с обыском квартиры Макаровой.

Карпик решил, что ослышался:

— С обыском?

— Я что?.. Изъясняюсь по-древнегречески?

У Карпика дрогнули щеки:

— Она живет у Орлова, своего деда. Сами понимаете, как обидим старика. А у него — связи…

— Да помню я! — сверкнул глазами генерал и повысил голос. — Обыск!.. — потом немного успокоился. — Кстати, о связях… Проверь все связи Макаровой, все окружение, все места, где она может залечь на дно.

— Вы хотите сказать, что птичка уже упорхнула?

— Именно так. Из-за чего же тогда весь этот сыр-бор?

— Как все быстро, однако…

Карпик спешно удалился.

Кожинов, вполголоса матерясь, снял трубку с особого аппарата правительственной связи. Тут же откликнулся дежурный офицер на коммутаторе.

Генерал, взяв себя в руки, нейтральным тоном сказал:

— Председателя ФСБ.

— Минутку…

Почти сразу же послышался знакомый голос главного фээсбэшника:

— Слушаю.

— Дмитрий Иванович, требуется серьезная помощь.

— А, Наум Степанович, — узнал председатель ФСБ, — для тебя — всегда рад. В чем проблема?

У Кожинова задергалось веко:

— Сам знаешь, какая у меня запарка. А тут еще сотрудница Макарова Виктория Васильевна скрылась двадцать минут назад с секретными документами. Я сейчас пошлю фотокарточку твоему техотделу и краткое досье, а ты уж прими меры по полной программе.

— Хорошо, Наум. Я смотрю, день чудес сегодня. Что, «крот» сидел?

— Не похоже, просто сбрендила девка. В зеленом возрасте такое изредка случается. Идеалы, знаешь… Но от этого мне не легче, натворит дел.

Фээсбэшник уточнил:

— А она из тех, кто может натворить?

— Считай, высококлассный специалист.

— Ну надо же!.. Хорошо, пересылай фото, я накачку дам. Куда она должна стремиться?

Кожинов секунду-другую поразмыслил:

— Она будет в городе и не исключено, что может попытаться связаться со средствами массовой информации.

Знаешь, как это бывает?

— Понятно. У тебя все?

— Погоди, — в голове у Кожинова мелькнула догадка, — а где сегодня твой самостоятельный майор?

— Майор?

— Ну тот, который у меня работал?

— Бондарович? Сейчас проверю.

Через минуту ответ был готов:

— Алло, Наум Степанович, майор с утра в Лефортово занимается своими ворами. Я же его отстранил по твоей просьбе от дела Смоленцева.

— Ну, спасибо, а он точно в Лефортово? — Кожинов нервно теребил себе подбородок.

— Обижаешь, Наум, я позвонил Щербакову, потом в тюрьму… У майора своих дел невпроворот. Я думаю, он даже рад, что его отстранили.

— Значит, не дурак… Ну бывай!..

Александр Бондарович, час дня, 25 марта 1996 года, камера для допросов в Лефортово.

Александр дожидался, пока покормят заключенных, не желая зря досаждать Севе Могилеву, все равно обожрет кого-нибудь. Севу перевели за это время в общую камеру.

Но он вряд ли от этого пострадал. Воровской авторитет в общей камере — то же, что у себя дома… Или в профилактории. Ему и место получше уступят — поближе к окну, подальше от параши; и шестерками сразу обзаведется, которые каждое его слово станут ловить, исполнять малейшее желание, прислуживать… Очень старая система, которая работает практически без сбоев…