Андрей Воронин - Банда возвращается

Виктория спросила у юноши за прилавком:

— На этих «мыльницах» ускоренная перезапись с кассеты на кассету есть?

Парень уже таял от ее улыбки:

— Да, конечно, вот двухскоростные магнитофоны.

Виктория достала из кармана диктофон, микрофон которого был выведен в виде брошки на лацкан пиджака.

Девушка ловким движением вынула кассету и убедилась, что записана только половина. Она с еще более обворожительной улыбкой протянула юноше кассету:

— Сделай мне быстренько на ускоренном копию первой половины, это займет у тебя ровно десять минут.

За минуту — по доллару.

Юноша пожал плечами:

— С нашим удовольствием, миледи. Для вас я бы мог и так, но уж если… А чистая кассета есть?

Виктория вздохнула и протянула ему пятитысячную купюру впридачу.

Парень кивнул и полез куда-то под прилавок — за кассетой.

Виктория предупредила:

— Я отлучусь позвонить, — она не переставала украдкой поглядывать по сторонам — это уже была профессиональная привычка.

— Пожалуйста, я вас запомнил на всю жизнь, — он с явным намеком заглянул ей в глазки, — приходите, когда хотите. У меня все будет наготове…

«Наготове». Сопляк несчастный, — с раздражением подумала Виктория, выходя из магазина. — Да Бог с ним!

Лишь бы сделал хорошо, что от него требуется… — была вероятность, что парень полюбопытствует о содержании записи на кассете. — Ерунда!.. По крайней мере, даже если он сунется с наушником, то ничего из разговора на ускоренном воспроизведении понять не сможет. Но все равно надо быстро вернуться, чтобы его любопытство не замучило от безделья. Искушения бывают слишком велики — особенно если понравится дама.

Виктория быстро отыскала свободный телефон и сунула в него пластиковую карточку. Слава Богу, тренированная память мгновенно подсказала ей номер, по которому она еще никогда не звонила.

В трубке послышались длинные гудки.

Виктория ждала, когда на том конце ответят, и думала о том, что когда стоит сейчас у этого таксофона, она перед всем миром — будто на ладони; за ней сейчас можно наблюдать, как за волчицей в клетке, можно фотографировать, можно направить на нее самосвал, как в кинофильме «Тегеран-43», можно взять на прицел…

Трубку наконец подняли.

Виктория вмиг преобразилась. От интеллигентности ее не осталось и следа:

— Алло, а позовите Александра… — она не могла сдержать улыбки; ей самой был смешон тот тон, который она избрала. — Бондаровича то есть…

Александр Бондарович, 9 часов 30 минут утра, 25 марта 1996 года, рабочий кабинет на Петровке.

Бондарович завершал оформление дела по Смоленцеву, чтобы передать его в другие руки. Его мало интересовало — в чьи. Бумажная работа успокаивала его сегодня, хотя обычно изнуряла, как ничто другое. Он сегодня отстраненно писал бумаги, подшивал их, не вникая больше в суть проблемы.

Решение, принятое накануне вечером на пару с Филей, вернуло ему утраченное было спокойствие, переключило его сознание на другие дела. Те дела, где он умел и мог влиять на течение и исход событий.

Настроение было не то чтобы очень хорошее, но и не плохое. Самое рабочее.

Неожиданно резко раздался звонок телефона. Бондарович отложил в сторону еще неподшитые бумаги и дырокол.

Из трубки послышался незнакомый женский голос:

— Алло, а позовите Александра, Бондаровича то есть.

— Это я, — добродушно и даже в тон ответил Александр, совершенно не догадываясь, кто бы мог обращаться к нему в таком идиотском стиле, будто продавщица с неполным средним образованием звонила из ларька.

Голос в трубке заметно потеплел:

— Наверное, и не узнали, мы с вами в Оружейной Палате познакомились, помните?

Банда, как говорится, стал в тупик. В Оружейной Палате он сто лет не бывал. Первая его мысль была: разыгрывают — хотя до первого апреля еще несколько дней; вторая мысль была: проверяют таким способом — на месте ли он…

Но вдруг голос показался знакомым, и Александр «допер» что за Оружейная Палата имеется в виду. Коллекция холодного оружия на стене, больной старик в кресле, уютное чаепитие… Девушка, должно быть, не случайно законспирировалась. Это была та девушка, которая привыкла думать над своими поступками.

Он засмеялся в трубку:

— Помню, конечно. Что надумала сегодня?

— Встретимся? Когда вы можете, после работы?

— Ну, часов в семь. Если ты к тому времени уже закроешь свой ларек…

Александру показалось, что он услышал короткий смешок.

Девушка ответила: