Андрей Воронин - Банда возвращается

— Виктория!..

У Александра мелькнула мысль отнять у девушки оружие, но разум вовремя подсказал — глупо, в ее руках пистолет намного опаснее, чем у него.

Виктория, оглянувшись, выскочила в коридор и сразу прицельно выстрелила. Если б не опасная ситуация, ею можно было бы залюбоваться: шаг, другой, красивое решительное лицо, пистолет навскидку, выстрел, потом, как и положено, — ствол вверх…

Бондарович, идя следом, краем глаза видел, как человека в черном пальто сбросило выстрелом с крыльца. Незнакомец упал на спину и затих.

Глаза у Виктории горели:

— Что будем делать? Что, если есть второй?

— Стой на месте.

Банда выглянул осторожно в окно. Никого.

Сказал негромко:

— Я выпрыгну в окно, а ты прикрывай.

— Нет, опасно, — покачала головой девушка, — я бы тебя еще на лету подбила.

Бондарович оглянулся:

— Проскочим по коридору в следующую комнату?

— Давай.

— Только не забудь пригнуться.

Александр пролетел в комнату напротив и осторожно выглянул из окна.

Пусто…

Но, к сожалению, это ни о чем не говорило. Стрелок, скорее всего, прижался к стене дома и сторожил их. Во всяком случае Александр так и поступил бы.

— Не высовывайся, Вика. Я гляну с другой стороны…

Но тут на дороге взревел двигатель автомобиля, и машина, взяв с места в карьер, умчалась. Александр выглянул в коридор, а затем во двор.

Выпрыгнул из окна, обошел дом кругом.

— Пошли, Виктория, — крикнул он.

На крыльце появилась Вика, немного бледная, но спокойная; осторожно огляделась; она держала оружие под углом в сорок пять градусов к земле — чтобы в случае опасности стрелять навскидку, по-спортивному.

Трупа в черном пальто не было, не было и следов крови на земле. Только следы…

— Сволочь, в бронежилете был, — догадалась Виктория.

Банда еще раз огляделся:

— Вон охранник лежит.

Подбежали к нему — мертв. Вскоре обнаружили и второго, того, что стоял у ворот. Теперь он лежал с неестественно вывернутой шеей.

Александру сразу пришло на ум:

— Похоже, Вика, мы видели того самого убийцу.

Охранник убит тем же способом, что и Виктор Смоленцев. Этот гад сломал ему шею. Давай быстро сматываться отсюда.

Виктория была подавлена всем происшедшим:

— Теперь на нас еще и это навесят…

Ключи оказались в замке машины, ее даже не загонял в гараж, чтобы не терять времени. Кожинов не любил ожидать.

Банда завел двигатель.

«Кожинов… Жаль! Умный был мужик — так все разложил по полочкам!..»

Президент, 4 часа дня, 26 марта 1996 года, кабинет Президента.

Президент уже часа два беседовал с представителями от культуры. Не столько говорили они, сколько он. Как выяснилось с самого начала, ничего нового Президенту гости сказать не могли. Он был в курсе всех их проблем… Киношники настойчиво просили средств на «подъем» российского кино, которое всегда было одним из лучших в мире, а теперь — в плачевном состоянии; музейные работники в свою очередь говорили о плачевном состоянии музеев; деятели от литературы просили поддержать литфонд… С одной стороны свободных денег в казне не было, но с другой стороны их можно было бы и организовать. Деятели культуры — прослойка, конечно, немногочисленная, но они могут сказать очень веское слово — что в предвыборную кампанию весьма важно; особенно — киношники и литераторы. Надо поддержать интеллигенцию, изыскать средства. Пройдет совсем немного времени и результат сегодняшней встречи ох как скажется…

Сработала связь с приемной:

— Господин Президент, к вам Секретарь Совета безопасности с каким-то чрезвычайным сообщением.

— Хорошо, — ответил Президент. — Он не говорит, по какому именно вопросу?

— Нет. Только конфиденциально…

Президент нахмурился; ему совсем не нравились такие внезапные конфиденциальные встречи:

— Пусть подождет несколько минут. У меня очень важная делегация — скажите ему…

Президент повесил трубку и продолжил беседу.

Через несколько минут, попрощавшись за руку, посетители ушли, и почти сразу в кабинете появился Григорий Данилович Поливода. Вид у него был довольно взволнованный. Президент давно не видел Поливоду таким.

— Что случилось, Григорий Данилович? — как всегда, неторопливо начал Президент.

Поливода напоминал растрепанного после схватки коршуна:

— Есть несколько неприятных фактов, которые требуют неотложного рассмотрения.

Президент развел руками: