Андрей Воронин - Банда возвращается

Виктория стоит к столу спиной, чтобы не привлекать внимания Смоленцева, которого ждет; Виктория разговаривает с Репекой…

Опять послышался звук открывающихся дверей, затем — металлический щелчок.

Генерал остановил изображение.

— Это звук защелки. Туалеты закрывают изнутри на уборку. Если бы кто-то подошел и не попал туда, то нисколько бы не удивился. А подумал бы, что производится очередная уборка… Это важный нюанс.

Снова пошло изображение. Поливода с военным все так же разговаривают…

Раздается возглас Смоленцева: «В чем дело?» Затем — глухой стук.

Генерал покосился на Александра:

— Удар ногой, смертельный.

Снова глухой стук.

— Это удар пепельницей.

Шуршание, возня.

— Перетаскивает тело.

Шаги. Тишина.

Кожинов поднял вверх указательный палец:

— Убийца стоит перед дверьми. Ему надо незаметно выйти. Но как?

Слышится некий писк. Поливода и офицер расходятся. Секретарь Совета безопасности скрывается в коридоре, а офицер идет к столу.

Щелчок защелки и скрип дверей. Тишина…

— Что это был за писк? Сигнал? — спросил майор.

Кожинов кивнул:

— Так точно. Поливода нажал в кармане на кнопочку, а у убийцы сработал зуммер. Это значило, что в коридоре никого нет. Риск сводился к тому, что кто-то появится только в момент прохождения убийцы по коридору и сразу зайдет в туалет.

— Но как можно было разработать такую операцию? — Виктория была в недоумении.

На экране Виктория забеспокоилась и пошла в коридор смотреть, где задержался Смоленцев.

— Объясняю. Планировщику необходимо было знать, что у Смоленцева будет назначен разговор с Еленой Монастырской после совещания. Надо было знать, что разговор этот произойдет не сразу, а немного погодя. Дальше надо было догадаться, что он пойдет курить и останется один.

Кожинов остановил видео и принялся пить чай. И продолжал свои разъяснения:

— С Еленой после совещания долго беседовал представитель генштаба, впаривал мозги насчет упаднических настроений в армии. С чьей подачи он это делал? Ответ ясен.

Курить на совещаниях при Елене нельзя, так что догадаться нетрудно, где Смоленцев должен будет находиться.

— Но ведь от любой случайности операция могла сорваться, — резонно заметила Виктория. — В курилке мог оказаться еще кто-нибудь, кроме Смоленцева, и не спешить покинуть ее — как поспешил Глушко…

Генерал все это давно продумал:

— А вот здесь виден класс разработчика: сорвись операция здесь, автоматически был бы задействован второй вариант. Смоленцев поговорил бы с Еленой, возможно, получил бы аудиенцию у Президента, а на стоянке машин, или по дороге домой, или в подъезде его убили бы. И маховик провокации пошел бы раскручиваться подобным образом — хотя и по несколько иному сценарию.

— Но почему, товарищ генерал, вы не пустили это сразу в ход? — выразила недоумение Виктория. — Зачем было арестовывать Глушко? Ведь того факта, что Поливода стоял лицом к коридору и видел убийцу достаточно, чтобы доказать Президенту его виновность.

Генерал печально развел руками:

— Тут и зарыта собака.

Виктория пристально смотрела на него:

— Я не понимаю.

— Эх, Макарова. Есть страшное животное — крот, которого я боюсь.

— У нас в службе «крот»?

— Да, предатель, который работает на Поливоду и ГРУ.

Очень осторожный и информированный.

Викторию осенило:

— Это от него Поливода мог узнать, что Елена потребовала у Смоленцева список?

— Конечно.

— Тогда кротом могла быть и я… — девушке самой было неприятно такое открытие. — Почему же вы не подозреваете меня? Почему показываете эти материалы?

Кожинов отставил на минуту чашку:

— Крот более информирован, кроме того, ты так и не выступила с заявлениями в печати, тебя поддержал дед, ты явилась сюда. Ты не «крот».

— А кто? Вы пытались выманить его в эти дни?

— Совершенно верно, именно это и входило в мои ближайшие цели; Глушко — это только обманный ход. Но всю игру спутали вы, молодые безмозглые люди, — генерал Кожинов огорченно покачал головой.

— Почему же вы еще возитесь с нами и теряете свое время, товарищ генерал? — Виктория была подавлена.

— Министр обороны уволен в отставку. Поливода сегодня уйдет из политики — там на кассете еще много чего, — терпеливо объяснял Кожинов. — Что сможет теперь предпринять оставшаяся часть недовольных Президентом?

— Консолидироваться вокруг какого-нибудь нового явного или скрытого лидера?