Евгений Сухов - Искупление вины

— Я особенно не рассчитываю на что-то, — произнес Аверьянов. В голосе прозвучали фальшивые нотки излишней бравады. — Значит, заслужил… Конечно, жаль Марусю… Она ведь даже ни о чем не догадывается.

— И что же ты ей сказал?

— Сказать-то особенно нечего… Убедил, что выполняю важное задание, — пожал плечами Михаил.

— Так оно и есть.

— Единственное, чего я боюсь, если вдруг кто-то узнает, кто я на самом деле… Заклюют ее тогда! Не дадут никакой жизни. Городок у нас маленький, все на виду. Ей и так одной с двумя детьми маяться, а тут еще такое.

Волостнов понимал сложность ситуации. В словах Михаила была сермяжная правда, которую ни спрятать, ни приукрасить какими-то словами невозможно. Это в Москве можно затеряться, а в таком провинциальном городке, как Вологда, от людей никуда не денешься. Для всех Маруся будет любовницей предателя и изменника, и этот тяжелый груз ляжет на ее плечи. А там и поломать может.

— Когда ты должен увидеться с Марусей? — неожиданно спросил майор.

— Завтра. А что, встреча отменяется? Что-то произошло?

— Произошло, — кивнул Волостнов. — Только твоя встреча с Марусей не отменяется… Ты увидишься с ней сегодня.

— Лев Федорович, — выдохнул Аверьянов, — даже не знаю, как вас благодарить за такой подарок! Честно говоря, я весь извелся. Все думаю, как они там? Просто не могу дождаться встречи.

— Ты не спеши меня благодарить, — строго заметил майор. — Тут другое. — Взяв со стола ручку, он быстро набросал на бланке несколько слов, заверил написанное печатью и протянул документ Михаилу: — Вот, возьми. Это разрешение на выход из Управления. Под твое честное слово, что вернешься. Покажешь дежурному, он тебя выпустит.

Аверьянов буквально застыл на месте. Может, он чего-то не так понял? А может, эта какая-то жестокая шутка? Не вяжется… Майор Волостнов на юмориста не походил. Он еще раз внимательно прочитал написанное. Бумага имела номер, в самом низу стояла широкая размашистая роспись, гербовая печать. Все как положено.

— Ну, чего застыл? — сурово укорил подопечного Лев Федорович. — Или в камере тебе лучше будет, чем у Маруси?

— А как мне быть дальше? — нерешительно потянулся за разрешением Михаил.

— А дальше такая история… Каждый вечер будешь приходить в следственный изолятор и отмечаться. Все очень строго, забывать отмечаться не следует, — предупредил майор. — В день сеанса связи будешь приходить в Управление пораньше. Могут возникнуть какие-то вопросы, их следует решать.

— Лев Федорович, можете на меня положиться, я не подведу! — расчувствовался Аверьянов.

— Я знаю, поэтому и даю разрешение, — спокойно проговорил Волостнов. — Если бы засомневался хотя бы на секунду, то не взял бы на себя такую ответственность. Чего стоишь? — вдруг добродушно улыбнулся он. — Топай к своей Марусе! Заждалась уже, да и сын будет рад! Считай, что это тебе награда от Хозяина.

— Спасибо, — только и смог сказать Михаил и быстрым шагом вышел из кабинета.

С этого дня для Михаила Аверьянова началась обыкновенная жизнь, к которой он так стремился и в которой был по-настоящему счастлив. Какое это блаженство ежедневно видеть любимую женщину, по ночам слышать рядом ее дыхание, чувствовать на своих плечах теплое прикосновение! Какое несказанное счастье держать в руках сына и осознавать, что он отвечает на твою любовь! Все по-простому, все обыкновенно. Но именно в этой обыденности и заключалось настоящее счастье.

Формально Аверьянов по-прежнему числился арестантом специального корпуса, в котором были заключены осужденные по пятьдесят восьмой статье и особо опасные преступники, но в действительности проживал в обыкновенной городской квартире с крошечным окошком, выходящим во двор, что нисколько не омрачало его семейного счастья.

Вскоре майору Волостнову пришло сообщение, что Особое совещание осудило Михаила Аверьянова на восемь лет. Решение суда было отсрочено до тех пор, пока не будет закончена операция. А немногим позже, чего никогда не случалось раньше, позвонил Меркулов и коротко изложил суть дела.

— Сделал все, что мог, Лев Федорович. Хочу сказать откровенно, решение могло быть еще хуже… Два человека из нашего совещания настаивали на высшей мере… Так что мне буквально пришлось переламывать ситуацию. Ладно, горевать не стоит, время еще есть, в Аверьянове необходимость не отпала, а там что-нибудь придумаем.

Операция «Барин» вышла за пределы Вологодской области, распространившись на Кировскую, Архангельскую и Московскую. Теперь в ней участвовали еще восемь радиостанций, захваченных контрразведкой. Через перевербованных агентов «Абвер» регулярно получал ложную информацию. Для самого майора Волостнова тоже многое изменилось, руководство его ценило, ставило перед ним новые серьезные задачи, в том числе внедрение контрразведчиков в немецкие диверсионные школы для блокирования агентурной деятельности. Намеченные операции осуществлялись успешно, и в Управлении не без основания говорили о том, что в скором времени майор Волостнов пойдет на повышение.