Аккуратный жилой поселок российского персонала – около сотни сборных модульных домиков – поблескивал светоотражающей жестью в стороне от стройки. Просторный автобус с логотипом компании, осуществляющей стройку, осторожно, чтобы не разбить подвеску, пробирался по высыпанному щебнем подъезду. Он остановился у двухэтажного здания администрации строящегося объекта, водитель-колумбиец открыл багажный отсек. Два десятка человек – убывающая в Россию смена – подхватили сумки и принялись их паковать в автобус. Вскоре все отъезжающие уже устроились в автобусе. Кондиционер при заглушенном двигателе не работал. Салон понемногу накалялся на палящем солнце.
– Чего стоим? – недовольно пробурчал геодезист. – Все же в сборе. Ты бы хоть кондишен включил.
Водитель невозмутимо сидел за рулем и только кивал в такт музыке, звучащей в наушниках плеера.
– Вечно так. В России порядка нет, а в Латинской Америке и подавно, – донеслось из середины салона.
На крыльцо администрации вышла группа из шести человек, сопровождал ее заместитель начальника строительства.
– Наконец-то, – пробурчал геодезист.
Заместитель начальника поднялся в салон.
– Извините, что пришлось ждать, – обратился он к строителям. – С вами полетят геологи-консультанты. Их и ждали. С документами заминка получилась. Счастливой дороги.
Один за одним в салон поднялись мужчины с нетипичной для строителей бледной кожей. Выглядели они уставшими, вымотанными.
– Добрый день, – поздоровался крепкий, плотно сбитый, уже начинающий седеть мужчина, скорее всего, начальник партии, – я бы и сам здесь лишних полчаса не задержался.
– Что, голландские геологи все же с трассой под нефтепровод намудрили? – живо отозвался геодезист. – Я же предупреждал, что торф надо убирать до «материка», а они решили обойтись фильтрующей подушкой из щебня.
– Намудрили… – начальник партии с внешностью типичного «морского волка» явно не был расположен к профессиональным откровениям.
Вся геологическая партия дружно устроилась в конце салона. Зашипела пневматика, дверь автобуса притянулась. Заработал двигатель, кондиционер вбросил в салон порцию живительного холода.
За всю дорогу до аэропорта в Картахене никто из «геологов» не проронил ни слова. Строители и в аэропорту держались вместе. Чувствовалось, что летать им через Атлантику не впервой.
– Перед полетом выпьете? – поинтересовался у Ильи Георгиевича геодезист.
Тот пожал плечами, глянув на стойку бара.
– Денег с собой не очень, – ответил уклончиво и потер покрасневшие от бессонницы глаза.
Геодезист усмехнулся:
– У нас с собой есть, – и продемонстрировал пластиковую бутылку с этикеткой от минералки.
– Спирт? – поинтересовался Макаров.
– Самогон, – немного обиженно ответил геодезист, – кактусовый. Почти текила. Индейцы дешево продают. Вы разве не пробовали?
– Не пришлось. Мы работу, на которую неделя отводилась, за три дня сделали. К вашему рейсу спешили.
Макаров принял из рук геодезиста пластиковый стаканчик, глотнул. Крепкое спиртное обожгло горло. Когда чартер на Москву высветился на табло, в бутылке геодезиста уже оставалось меньше половины.
Илья Георгиевич, стоя в очереди к кабинке паспортного контроля, пролистал паспорт, полученный им от заместителя начальника строительства. Немного затертые страницы, множество виз, штампов. Еще раз прочитал свои новые фамилию, имя-отчество.
Молчаливый пограничник принял документ, профессиональным движением пролистнул страницы, сверил фото с «оригиналом» и поставил штамп о выезде из Колумбии.
– Счастливой дороги, – казенно пожелал он.
– Спасибо, – устало ответил Макаров, забирая паспорт.
Он поставил сумку на ленту транспортера. Таможенник даже не стал останавливать ее, чтобы рассмотреть содержимое. Илья Георгиевич, хоть и не сам собирал себе сумку, но знал наверняка, что в ней не может оказаться ничего противозаконного.
Автобус подвез российских строителей к серебристому «Ту-154». Командир «Адмирала Макарова» устроился со своими людьми в конце салона. Глаза просто слипались от усталости.
«Не думал, что меня так развезет», – подумал Илья Георгиевич.
Уже ревели турбины. Самолет медленно выруливал на взлет. Замелькали плиты бетонки. Внезапно трясучка прекратилась, задрав нос, лайнер пошел в небо. Мелькнула внизу лазурная вода, несколько кораблей, и самолет вошел в облака. Илья Георгиевич расстегнул ремень и прикрыл глаза. Он буквально провалился в сон – черный, тягучий, лишенный видений. Спали и другие члены экипажа субмарины.
Читать дальше