Геннадий Прашкевич - Пятый сон Веры Павловны

Валентин постучал ложечкой по чашке:

– Теперь главное. Если вникнуть в список майора Егорова, то бросается в глаза, что пропадали вовсе не лучшие и даже не самые богатые люди города. По крайней мере, явно не те, кем город может гордиться. И не те, за кого со временем можно потребовать выкуп. И в то же время не откровенные преступники. Даже больше скажу. Никто из людей, попавших в список майора Егорова, не может быть назван преступником. Не пойман, значит, не вор. То есть, мы имеем дело с мошенничеством, но с неявным, с обманом, но не бросающимся в глаза, с воровством, но скрытным. Короче, никто из указанных перцев не докатился до явного преступления, как бы не преступил какую-то последнюю черту. Это кажется мне важным. Это увязывает людей, попавших в список майора Егорова. Все эти перцы по шею в грязи, все они перепачканы выше крыши, все погрязли в прегрешениях, но если следовать букве закона, то они все еще не преступники. Понимаешь, все они как бы ходили рядом с преступлением, но, с точки зрения общества, они еще не преступники.

– Какие преступления можно вчинить Морицу? – удивился Сергей.

– Потребление наркотиков, пьянство, беспорядочные связи, – усмехнулся Валентин. – Наконец, разве не преступление разве – убивать Богом отпущенный тебе талант?

– Ну-у-у, – протянул Сергей, – с такими преступлениями общество обычно склонно мириться.

– Но вот пришло время и кому-то надоел такой порядок вещей.

Валентин внимательно поглядел на Сергея:

– Есть еще одна закономерность…

– Ну?

– Только ты на меня сразу не бросайся, – ухмыльнулся Валентин. – Я же говорю, пока это только гипотеза. И все же нельзя не заметить, что тем или иным образом каждый из пропавших был в свое время связан с твоим большим рулем.

– С Суворовым?

– Вот именно.

– А конкретно?

– А вот тебе и конкретно. Возьми Морица – чистый факт. Жил крохами со стола твоего большого руля. Можно сказать, жил на подаяние.

– Суворов никому не отказывает в помощи.

– Возможно. Но я ведь и не настаиваю на формулировках. Но куда деться? Частный женский лицей, например, содержался на деньги твоего большого руля.

– А несовершеннолетний инвалид? – наугад спросил Сергей. – А капитан речного буксира?

– Несовершеннолетний инвалид безвозмездно получил одну из пяти колясок, закупленных два года назад в Германии на деньги Суворова. На благотворительном вечере твой большой руль лично разговаривал с каждым инвалидом, а значит, и с Венькой-Бушлатом. А капитан буксира не раз организовывали рыбалку для твоего большого руля и его гостей. Не буду утверждать, что все попавшие в список запросто здоровались с Суворовым за руку, но все равно они входили в некий его круг.

– Если даже и так, – покачал головой Сергей, – меня это не убеждает.

– Хорошо, давай еще раз пройдемся по списку, – предложил Валентин. – Вот пятнадцать человек. Все вроде разные. Но Урылов, мелкий предприниматель, трижды обращался за деньгами к Суворову. Редко бывает, чтобы кредитор не знал в лицо человека, которому ссужает деньги. На фотографии, приложенной к делу, твой большой руль и наш фигурант мирно беседуют за чашкой горячего шоколада. Суворов, кажется, любит херши? Разумеется, фотография ни о чем плохом не говорит, – предупреждающе поднял руку Валентин, – но она подтверждает факт встречи. Может, и не одной. Вообще крупные рули, подобные твоему, довольно быстро обрастают ракушками. Под таким термином я подразумеваю людей самого разного толка. Например, Плетнева и Князева. До того, как заняться наркотиками, они работали на Суворова, и работали не очень честно. Мы установили несколько конфликтов, возникших между ними и твоим большим рулем. Что касается Мезенцева, тут никаких вопросов не возникает. Варакин тоже был вхож в дом Суворова. А проститутка Бидюрова, между прочим, была влюблена в твоего большого руля, или удачно притворялась влюбленной. Очень инициативная особа. Дважды летала в Штаты. Брала билет в один конец и нелегально работала в ночных заведениях. В конце концов ее выслали. Известно, что твой большой руль однажды вытащил Бидюрову из милиции. Представления не имею, зачем ему понадобилась профессиональная проститутка, говорят, он глубоко порядочный человек, но ведь было, было. Про Гришина, Портнова и хирурга Останцева говорить не буду, ты сам, наверное, сталкивался с ними в доме Суворова, а вот студент Лендов – интересный тип. Он считался лучшим на мехмате и получал именную стипендию, учрежденную твоим большим рулем. Короче, сам видишь, что все наши фигуранты в той или иной степени соприкасались с Суворовым… Как, кстати, соприкасался с ним и Колян… Как ты сам с ним соприкасаешься…