Михаил Кречмар: Жесткая посадка

Шергин поправил галстук и вышел, кивнув гориллоподобным стенографистам, – чего тушуетесь, я с вами!

Ресторан был очень маленький и располагался в цокольном этаже одного из японских административных зданий. Посреди зала стояла небольшая жаровня, рядом располагался чайный набор, из уважения к гостю был поставлен невысокий столик. Пожилой официант, едва переставляющий ноги, подвинул Шергину невысокую скамеечку и удалился за бумажную ширму. Через несколько минут оттуда же появился Оноши – сухощавый, подтянутый и не улыбающийся никогда.

Сопровождающие обоих официальных лиц персоны расположились за столиками по уголкам зала и вели ни к чему не обязывающие беседы ни о чём, которым учат профессиональных дипломатов на ранних этапах карьеры.

– Добрый день, герр Марк, – заговорил Оноши на немецком языке, и Шергин с удовольствием подумал, что, видать, был не очень далёк от истины со своим «яволь». В конце концов, именно у немцев, а не у американцев японцы учились современному производству, немцы «ставили» им современную армию, на каком же языке общаться современному образованному японскому офицеру?

– Добрый день, Оноши-сан, – усмехнулся в ответ Шергин, – я вижу, вы предпочитаете обходиться без услуг переводчика?

– Я бы рад поступить так, но раз наша встреча носит вполне официальный характер, я вынужден пригласить господина Мацуо Ката – он прекрасно владеет русским и в курсе проблемы пересечения границ двухсотмильной экономической зоны судном «Капитан Елистатов» без согласования с объединённой комиссией по коммерческому рыболовству России и Японии.

– Боюсь, вы несколько не в курсе, Оноши-сан. В мои обязанности входит лишь подготовка почвы в переговорах по инциденту с «Капитаном Елистратовым», а не обсуждение деталей этого дела с официальными лицами. А на решение российской стороны в деле «Капитана Елистратова» может повлиять целый комплекс факторов, реализация которых в равной степени зависит от обеих сторон. В частности, мне хотелось бы принести благодарность за спасение вашим эсминцем сил самообороны двоих российских граждан 22 июня этого года – то есть четыре дня назад.

– О, никаких благодарностей, герр Шергин! Это был наш человеческий долг, который мы с удовольствием выполнили. Итак, вы говорите, это может повлиять на дело о «Капитане Елистратове»? Как вам известно, это – злостный браконьер, неоднократно вторгавшийся в нашу экономическую зону без предварительного согласования. Наша страна хотела бы, чтобы в результате совместного разбирательства у нас возник бы обоюдный прецедент, позволяющий бескомпромиссно пресекать подобные нарушения.

– Стало быть, на катере Р-43-17 была только команда из двух человек?

– По крайней мере, так говорится в меморандуме Министерства иностранных дел моей страны, герр Шергин. Капитан с ампутированными ногами и матрос. Оба они проходят курс лечения за счёт нашего правительства в госпитале Хакодате, после чего смогут вернуться в Россию.

– А не можем ли мы с вами пофантазировать – только пофантазировать, упаси Господь, – что по возвращении во время собеседования в Федеральной службе безопасности выяснится, что на борту Р-43-17 было значительно больше людей?

Оноши расхохотался.

– Да что вы говорите? Неужели официальный документ правительства Японии будет значить для вас меньше россказней старого безногого моряка и его матроса? Вы знаете, что в Великобритании люди с пятилетним стажем мореплавания до сих пор не имеют права свидетельствовать в суде? Извините за невежливое обращение, герр Шергин, но, право слово, – очень смешно.

– Да я ведь так – фантазирую, – развёл руками Шергин. – Хотя… Фантазии государственных людей – вещь опасная, как мы оба знаем.

– Согласен, – Оноши кивнул. – Я бы даже сказал – обоюдоопасная. Так что вы думаете про этих людей, которые якобы могли находиться на борту терпящего бедствие катера? Смотрите, сколько сослагательных оборотов украсило эту мою фразу!

– Я мог бы предположить, что они покидали свою страну, не имея для этого достаточных оснований, – отчётливо проговорил Шергин.

– Боюсь, если бы они действительно так поступили, у них были на то по-настоящему веские основания.

– Основания в виде некоего документа, который является собственностью российского Правительства?

– Скажем так – мы ведь продолжаем ваши фантазии, не правда ли, герр Шергин, – у этих гипотетических людей мог оказаться на руках некий конверт. Или папка… Папка, сделанная из серебра, которая закрывается абсолютно герметично – я слышал, такие были приняты у многих держав для пересылки особо важных документов. На папке могло быть два адреса. И эти люди могли решить доставить послание адресату…