Сергей Зверев - Компромат на президента

– Помогите! – истошно завопил Братин. – Помогите!

– Мы тонем! – присоединился к крику Липский.

Крики, отразившись от высокого берега, вернулись к ним быстрым эхом. Стакан качнулся, упал, водка потекла Братину на колени. Второй стакан скатился со стола и звонко разлетелся на осколки.

– Помо… – голос Братина сорвался в хрип.

Мигнул свет, двигатель судорожно взвыл и захлебнулся. Лампочки погасли. Лунный свет серебрил занавески, в открытой двери виднелись далекие огоньки, они горели почти на самом горизонте.

Вода уже плескалась на палубе, невысокими волнами забегала в кают-компанию. Братин рвался изо всех сил, ему казалось, что две ножки стула чуть поддались, он раскачивался, пытаясь оторвать их от пола. Липский теребил пальцами туго натянутую веревку, глубоко врезавшуюся в ногу.

Семен взвыл, когда почувствовал, что вода заливается в туфли, он закричал отчаянно:

– Тону!!! Спасите!!! – но никто ему не ответил с берега.

Корабль дрогнул, на несколько секунд выровнялся, а затем стремительно качнулся, уходя носом под воду. Рассыпалось выдавленное набегавшей водой стекло.

Хайновский стоял на берегу реки, молча глядя на уходивший в темную воду корабль. Когда крики резко оборвались, он даже не улыбнулся.

– Ну вот и все, – сказал ему Цирюльник и взял под локоть.

– Нет, – покачал головой Хайновский, посмотрел на часы, – минут пять они еще будут живы под водой. Жаль, хороший был корабль.

– Надо ехать.

По осыпающемуся глинистому откосу они поднялись к дороге. На обочине поблескивал лаком новенький джип. Водитель, завидев Хайновского, отбросил недокуренную сигарету на асфальт и поднялся с подножки.

Подполковник Прохоров сидел в своем кабинете мрачнее тучи. За последние дни ему досталось немало. Он притронулся к голове: когда плохо думалось, привык растирать затылок. И тут же отдернул руку. Пальцы прикоснулись к еще не затянувшейся толком ране, липкая прозрачная жидкость сочилась из-под корочки запекшейся крови.

– Черт, забыл… – вырвалось у подполковника.

Рана тут же отозвалась ноющей болью. Болела и голова. Проблем набралось «выше крыши». Во-первых, перестрелка в парке, в результате которой на газоне остались лежать убитыми два бывших охранника покойного Хайновского, один из них почему-то был одет дворником. Свидетели показывали, что стрелял мужчина, вроде бы освобождая женщину. Стрелявшего пока так и не нашли, как и женщину. Они убежали, растворились среди домов. Во-вторых, рано утром обнаружили затонувший прогулочный теплоход «Аэлита», именно сейчас велись работы по его подъему. Все показывало на то, что злая воля Хайновского сеет смерть и разрушения даже после его гибели.

Прохоров ни на секунду не допускал мысли, что Михаил Изидорович жив, – ведь он взлетел на воздух прямо на глазах у подполковника ФСБ, чуть не унеся на тот свет и его самого – руководителя операции по задержанию.

Заключение баллистов по пулям и гильзам, найденным в парке и извлеченным из голов убитых охранников олигарха, повергло Прохорова в шок. Пистолет, из которого стреляли, был занесен в базу данных и числился за Управлением охраны президента страны. На запрос ФСБ оттуда вежливо сообщили, что выяснят, кому выдавалось оружие в тот день, когда были произведены выстрелы.

«Этого еще не хватало, – думал подполковник, морща лоб, – тайна за тайной. Какая связь между охраной президента и Хайновским?»

Зазвенел мобильник в кармане пиджака. Его номер был известен только руководству, а поскольку связаться с подполковником сейчас могли и по внутреннему телефону, он недоуменно пожал плечами и вытащил легкую удобную трубку. Номер на дисплее ему ни о чем не говорил.

«Могли ошибиться и набрать меня случайно», – такое уже случалось.

Поэтому вместо бодрого: «Прохоров слушает», подполковник вяло произнес:

– Алло.

– Антон Павлович? – прозвучал чем-то знакомый голос.

– Да. А с кем я говорю?

– Клим Бондарев. Надо встретиться.

Прохоров до сих пор не знал, кем именно является Бондарев, но поскольку приказа о его оперативном подчинении таинственному Климу Владимировичу никто не отменял, поспешил с ответом:

– Я готов. Вы где?

– В квартале от вас. Распорядитесь и о пропуске на Ладу Сельникову. Она снова со мной, ей есть что вам сказать.

Через десять минут Клим и Лада сидели в кабинете подполковника. Прохоров внимательно выслушал обоих. Теперь хоть что-то для него прояснилось.