Сидни Шелдон - Мельницы богов

– Мне придется ехать во Францию?

– Это займет всего несколько недель.

– Я не…

– Лев, мы говорим о достойном человеке. Необычном. По нашей информации, у него достаточная поддержка в родной стране, чтобы сбросить Ионеску. Когда настанет время, он сделает свой ход. Ну а пока нам нужно сохранить ему жизнь.

Лев немного подумал.

– Говоришь, несколько недель?

– Конечно.

Полковник ошибся во времени, но не насчет Марина Грозы. Тот оказался худым, хрупким аскетом с лицом, на котором, казалось, навеки выгравирована скорбь. Орлиный нос, твердый подбородок и широкий лоб, увенчанный гривой белых волос. Стоило ему заговорить, и глубоко посаженные черные глаза загорались страстью.

– Мне трижды плевать, буду я жить или умру, – заявил он Льву при первой встрече. – Мы все когда-нибудь умрем. Не это меня волнует. Я должен продержаться еще год-другой и за это время изгнать Ионеску из страны.

Он рассеянно провел ладонью по жуткому шраму на щеке.

– Ни один человек не имеет права порабощать страну. Нужно освободить Румынию и позволить людям решать собственную судьбу.

Лев занялся системой безопасности виллы в Нейи. Задействовал кое-кого из своих людей, а те, кого нанял, прошли тщательную проверку. Каждый элемент охранной системы являлся настоящим произведением искусства.

Пастернак ежедневно виделся с румынским мятежником и чем больше времени проводил с ним, тем сильней восхищался. Когда Гроза попросил Пастернака стать начальником его охраны, тот не колебался.

– Я согласен, пока вы не будете готовы выступить. Тогда я вернусь в Израиль.

Они ударили по рукам.

Пастернак постоянно проверял систему безопасности. И теперь посчитал, что некоторых охранников придется заменить.

Он прошел по коридору, тщательно обследуя датчики тепла, электронную сигнализацию и инфракрасные лучи у дверных порогов. Добравшись до спальни Марина Грозы, он услышал оглушительный грохот и секунду спустя – отчаянные вопли хозяина.

Лев Пастернак миновал комнату и двинулся дальше по коридору.

Штаб-квартира ЦРУ находится на берегу Потомака, в Лэнгли, штат Виргиния, в семи милях к северо-западу от Вашингтона. На воротах укреплен красный проблесковый маячок. Сторожевое помещение охраняется двадцать четыре часа в сутки, а посетителям, имеющим разрешение на вход, выдают цветные бейджики, открывающие доступ лишь в нужный им отдел. Перед серым семиэтажным зданием, шутливо прозванным «Игрушечной фабрикой», стоит статуя Натана Хейла [2] Офицер, геройски погибший за родину во время Войны за независимость. .

На первом этаже стеклянная стена коридора выходит во внутренний двор с ландшафтным садом, где растут магнолии.

Над столом секретаря в приемной красуется высеченное на мраморе изречение:

«И ты узнаешь правду.

И правда сделает тебя свободным».

Обычную публику в здание не пускают, и здесь нет комнат для посетителей. Для желающих войти незаметно для посторонних глаз имеется тоннель, ведущий к лифтовой площадке. За кабинками с дверями красного дерева круглые сутки следит команда охранников в серой фланелевой униформе.

В конференц-зале седьмого этажа, перед которым стоят помощники секьюрити, прячущие под деловыми костюмами тупоносые револьверы тридцать восьмого калибра, шло совещание. Вокруг большого дубового стола сидели директор ЦРУ Нед Тиллингаст, главный начальник штаба армии генерал Оливер Брукс, госсекретарь Флойд Бейкер, начальник контрразведки Пит Коннорс и Стентон Роджерс.

Неду Тиллингасту было за шестьдесят. Холодный, сдержанный человек, обремененный мрачными секретами. В ЦРУ есть темное и светлое отделения. Темное ведает нелегальными операциями, и последние семь лет Тиллингаст руководил четырьмястами пятьюдесятью служащими, работавшими здесь.

Генерал Оливер Брукс был типичным солдатом, выпускником Уэст-Пойнта, чья личная и профессиональная жизнь проходила согласно присяге. Он усердно и преданно служил компании, только компания, на которую он работал, называлась армией Соединенных Штатов.

Госсекретарь Флойд Бейкер был ходячим анахронизмом, осколком прошлой эпохи. Типичный южанин: высокий, седовласый, величественный, известный своей старомодной галантностью и необычайным складом ума. Он владел сетью влиятельных газет по всей стране и, по слухам, был невероятно богат. В Вашингтоне не существовало второго человека с таким острым политическим чутьем, и антенны Бейкера чутко улавливали постоянно меняющиеся сигналы в залах конгресса.