Сергей Зверев - Таежный спрут

– Нечасто, Георгий Михайлович. Это бывшая база отдыха Бахарева из «Росгаза». Он сюда девок возил. Ее конфисковали лет пять назад, и с тех пор, знаете, как-то не удосужились вернуть или там извиниться. Да они и не в претензии. Молчат, уроды.

– Попробовали бы заикнуться. В их положении только сидеть и не возбухать. Слушай, Саша, а в этой конуре найдется выпить?

– Сообразим, Георгий Михайлович.

Возникла пауза. Скрипнула дверца серванта. Снова послышалось кряхтение – старикан выбирался из кресла. Я сделала попытку вытянуть затекшую ногу – ничего не получилось, она куда-то уперлась и осталась в прежнем положении. И надолго меня хватит в этом детском гробике?

– Эльба нервничает, – задумчиво вымолвил старик. К окну, наверное, подошел. Издалека действительно доносился собачий лай, перемежаемый скулежом. – С ней часто такое случается?

– Не обращайте внимания, это туристы-алкоголики. Они ее раззадорили… Прошу, Георгий Михайлович.

– Спасибо, Саша… М-да, дорогой мой, это не райский напиток. Впрочем, будем снисходительны к нашим виноделам… Знаете этих людей?

– Впервые вижу, Георгий Михайлович. Но вроде бы натуральные туристы. Пьяные в дым – лыка не вяжут. Ехали на одну базу, попали на другую. Выясним. Да вы не волнуйтесь, их повязали всем колхозом. Из Столбового компанию привез какой-то парень – не то снабженец, не то телохранитель. Вез на базу отдыха – я, кажется, подозреваю, на какую. Она здесь, в распадке, километров тридцать пять на север – «Орлиная сопка» называется. Парень не знал дорогу – куда пьяные диктовали, туда и рулил, в Услачах свернул не туда – вот вам и конфуз. Но за парня не извольте беспокоиться, его возьмут в Услачах. Разберемся, что за фрукт.

– Но как такое могло случиться? У вас же посты на дорогах.

– Недоглядели, Георгий Михайлович. Трудно сказать, кто виноват в большей степени – мы или случай. Ночью было ЧП – вы знаете. «Вепрь» распорядился: снять посты с наружного наблюдения и бросить на одиннадцатый объект – могла быть провокация. А ваша дачка, мол, – куда она денется? Его слова. А и правда, Георгий Михайлович, куда она делась?

– У вас лаборатория, – буркнул старик, – а по лесу бродят посторонние.

– К ней не подобраться.

– Тогда какого черта вы утыкали лес своими людьми, раз не подобраться?

– Основы безопасности. Я следую инструкциям. А все вопросы – к «Вепрю».

Старик хмыкнул. Откуда мне знаком этот голос?.. Я пыталась поменять местами ноги. Получалось скверно. Теперь я лежала к говорящим задницей и испытывала несравнимые с прежними мучения. Крепежный болт, ввернутый снизу, вонзился в плечо и принялся высверливать во мне рваное отверстие.

– Погляжу, не все у вас ладно, Саша. Да, граммулечку… Спасибо. Рассказывайте, что произошло?

Звякнуло стекло.

– Мы навели справки. На лесоповалах у Каргамашских болот – это вотчина Чуньяня – ночью вспыхнул бунт.

– Бессмысленный и беспощадный, – пробормотал старик.

– Не совсем, Георгий Михайлович. Смысл у них был. Эти люди навербованы в южных провинциях – вы знаете, там нищета тотальная. Агенты обещали златые горы, достойные заработки, жилье. А на поверку вышло – концлагерь. Хуже Треблинки, ей-богу. Немцы хоть убивали, а Чуньянь умный – он зря не убьет. Он выдавит из человека все соки, а там, глядишь, и сам загнется.

– Статья 245. Жестокое обращение с животными, – пробурчал старик.

– Блестящая шутка, Георгий Михайлович, – одобрил молодой. – Как мы выяснили, в инспекцию отправилась делегация из Иркутска по линии Общества русско-китайской дружбы – представляете, оказывается, есть такая дружба… С ними были двое наших. Готовили встречу с Чуньянем по вопросам поставки сырья…

– Они не пострадали? – выпалил старик.

– Их укрыли в лагере – в подвале адмцентра, а с прибытием спецкоманды из Антоновки увезли в Томилово.

– Продолжайте.

– Как водится, в подобных заведениях есть и парадная вывеска. Кое-где трудятся вольнонаемные, живут в приличных бараках, разводят цветочки, поросят, на въезде старина Цзянь во все ворота…

– Я знаю, – перебил старик.

– По приличным заведениям их и прокатили. Зэки наивно верили, что их тоже не обойдут стороной. Обошли. Ночью начался бунт. Погибло много людей – начальник лагеря, охрана. Из Столбового за делегацией отправили вертолеты. По-видимому, людей хотели высадить в «Ущелье Дракона» – на турбазе, но пилоты, не знакомые с этой местностью, приняли огни на постах за огни базы, ну и снизились. Или горючее у них кончилось. Засекли площадку – сели. «Вепрь» поднял по тревоге взвод «бывалых» – откуда он знал про этот бардак? – нас никто не предупреждал… Кто-то из придурков дернулся, а «бывалые» народ непосредственный – открыли огонь… Ну и, сами понимаете… Картинки с выставки.