Любовь Рябикина - У каждого свой путь

Надежда Кондратьевна с трудом повернулась. Молча положила ему в тарелку картошку с мясом и ушла из кухни. Костя окаменел. В коридорчике раздались легкие шаги и в кухню вошел Лешка в майке и трусах. Волосы всклокочены со сна. На щеках виднелись следы слез. Силаев поднялся ему навстречу, желая обнять, но слова сына остановили:

— Я все слышал. Я так хотел иметь маму, которая бы меня любила, а ты…

Из его глаз, как он не крепился, покатились светлые горошины. Мальчишка развернулся и бросился бегом в свою спаленку. Плечи Силаева обвисли. Он понял, что предал Маринку. Бросился в горницу:

— Тетя Надя, полковника выступавшего не Вацлав Андриевич звали?

С кровати из темноты донеслось:

— Вроде он…

Силаев горько покачал головой — спецназовец защищал Марину. Он открыто появился на экране, рискуя карьерой и погонами, хотя это должен был делать он, Костя. На душе стало пусто. Полковник попросил:

— Теть Надь, заперись за мной.

Она села на постели:

— Куда ты на ночь глядя? Переночуй, а утром уедешь. Я диван разобрала… Спи. Все равно ни на чем не доберешься до Москвы.

Он устало согласился:

— Ладно…

Костя не стал есть. Просто выключил на кухне свет и зашел в спальню. Тарелка с картошкой осталась стоять на столе. Сын не спал, он понял по судорожному дыханию. Присел рядом на постель и положил тяжелую ладонь на плечо:

— Я постараюсь все исправить, Леша. Сделаю все, что бы Марина меня простила. И ты меня прости, сын. Когда-нибудь ты узнаешь, что такое ревность…

Мальчик повернулся. Сел, а потом вдруг уткнулся ему в грудь и заплакал. Он ни слова не сказал, просто дрожали плечи, да майка на груди отца стала намокать. Полковник почувствовал, что и сам плачет. Плачет от осознания бессилия вернуть все назад. Он ушел из дома тетки утром, прослушав и посмотрев новости. Диктор бесстрастно сообщил:

— Депутат Марина Степанова доставлена вчера в госпиталь Бурденко. По сведениям, полученным из неофициального источника, стало известно, что на данный момент депутат находится в коме. Напоминаем, она перенесла накануне инфаркт, который спровоцировала опубликованная «Свободной газетой» фотография, оказавшаяся ловко изготовленной фальшивкой. Фотограф, создавший подобное творение, находится в следственном изоляторе. Газете со стороны военных предъявлен крупный иск. В ближайшие дни начнется предварительное слушание дела…

Снова показали часть выступления Вацлава Андриевича, где он держал в руках фотографии. Показали Марину при всех наградах. Костя тяжело вздохнул и только тут обратил внимание, что тетка и сын внимательно глядят на него:

— Тетя Надя, Леша, я виноват. Сам знаю. Если Маринка не выживет, мне спокойной жизни не будет. Ты Лешку воспитай…

Заметил удивление в глазах сына. Надежда Кондратьевна резко прервала племянника:

— Это ты чего задумал? Парнишку сиротой круглым решил сделать? И думать забудь! Мне не долго осталось, не молоденькая. Ты его воспитать должен. Легче всего вот так уйти, а ты попробуй дальше жить! Марине ты горе принес, а теперь и сыну хочешь жизнь изувечить? Мало он от Лариски натерпелся? Хорош! Вот уж не ожидала, что от родного племянничка такие речи услышу. Вот что, милок, к Марине едь! Прощения вымаливай у нее, да к парнишке возвращайся.

Силаев вздохнул:

— В коме она, ничего не слышит и не видит.

Тетка спросила:

— А чего это такое, кома эта? Говорят, говорят, а я не понимаю.

— Это почти что труп. Лежит без движения и сколько такое состояние может продлиться, никто не знает. Слышал, что некоторые годами могут лежать, а некоторые умирают. Я спровоцировал и инфаркт и кому…

Надежда Кондратьевна осенила себя широким крестом:

— Свят, свят, свят… Господи, прости грешника и не оставь без помощи. Я сегодня в церковь дойду, свечечку поставлю за здравие Марины Ивановны. Помолюсь, авось и оставит ее Господь на этом свете. Поезжай со Христом. Давай-ко, благословлю…

Тетка сняли иконку Николая-чудотворца с угла. Прошептала молитву и осенила вставшего на колени племянника крестом:

— Ступай с Богом. Пусть он поможет вам обоим. Наставит на путь истинный тебя, дурака…

Утром генерал Бредин поехал в госпиталь, он уже услышал о просочившейся информации. Сабиев как раз привез на смену Мухаметшину Леонтия Швеца. Евгений Владиславович зашел в палату к Степановой и долго стоял рядом, глядя на осунувшееся лицо женщины. Он снова видел стенку палатки и такое же бледное лицо Марины. К нему подошел доктор и Бредин спросил: