Александр Граков - Охота на крутых

– Ладно, ладно, – притормозил его Михай. – Я тебе не батюшка, а твоя квартира – не приход, чтобы каяться. Давай, расскажи лучше, что они из себя представляют – эти кожаные орлы. И откуда взялась?

– А откуда в доме берутся грызуны и тараканы? Просто в один прекрасный день вылазят вдруг из щелей или дырок половых – и все, считай, явление состоялось. Так вот и эти. Поналазили из других городов, районов, областей. В Донбассе знаешь какая «текучка» кадров? Да и свое дерьмо поприлипало сразу же к ним, как гвоздики к магниту. Как говорят – рыбак рыбака видит издалека. Но эта тварь – Узбек – орудует здесь давненько уже. Кражи, рэкет, изнасилование девчонок, угон и перепродажа автомашин, даже наркотики – девяносто процентов его работы. Но хитрый и скользкий до беспонятия – все делает через подставных, «шестерок» для этого у него хватает. Два раза его уже пробовали посадить, даже сажали. Но дважды пришлось освободить – один раз за недостаточностью улик, второй – по амнистии. Я тебе скажу так, – заключил Иван, – если ты собираешься копать под Узбека – брось, лучше не связывайся, в этом деле я тебе не помощник. Если уж свои, местные, не нашли мотивов упрятать его за решетку, то приезжему тем паче ничего не светит.

– Ты рассказывай, рассказывай, – успокоил его Михай, – а выводы предоставь сделать мне.

– Да чего это я разливаюсь тут перед вами соловьем? – психанул вдруг Иван. – Я‑то вон про тебя знаю только то, что зовут тебя Михаем и что карманы у тебя набиты бабками, как швейцарский банк. А может, ты сам из тех Узбеков, уж больно кликуха у тебя мудреная!

Михай молча достал паспорт и подал Ивану. Олеся сделала то же самое. Иван быстро перелистал документы.

– Ну что, успокоился? – спросил Михай, забирая назад свой паспорт.

– А может... – вякнул было Иван, но Олеся перебила его: – Слушай, Михай, чего ты все доказываешь ему? Билеты на поезд у нас есть, поехали отсюда! А он пусть остается со своими проблемами – семейными и бытовыми. По крайней мере – это его родной город, и если ему безразлично, что в конце концов изнасилованной может оказаться дочь или сестра – это его личное дело. У нас, по‑моему, своих проблем хватает через край, чтобы размениваться на чужие!

– Нехорошо говоришь, – Иван глянул на нее искоса. – Это проблемы общие!

– А раз общие – то какого же ты разводишь тут сопли насчет подосланных и прочих? – теперь уже разозлился Михай. – Был бы я каким‑нибудь блатным – стал бы я останавливать компанию Узбека там, возле пивнушки? И на хрена бы ты мне нужен был, скажи, со своим похмельным синдромом?

– Резонно, – подумав, Иван остыл окончательно. – Извините, ребята, шахта, нервная работа...

В дверь квартиры забарабанили кулаком, Иван вскочил, схватил с пола одну из аммонитных шашек и стал запихивать в нее карандаш детонатора. Михай щелкнул замками «дипломата»...

– Ванька! – голос из‑за двери был старушечий. – Ванька, ирод! Опять дрыхнешь небось, зенки залив! А хто мне чивилизер отремонтирует?

Иван облегченно перевел дух и, рассмеявшись, щелкнул замком на входной двери. В нее тотчас влетела маленькая сухонькая старушка и с ходу набросилась на Ивана, игнорируя присутствие Олеси и Михая.

– Ты чего же это, стрекозел, обещал починить его еще надысь, на неделе, а сам резину тянешь! Здеся предвыборные выступления послухать нужно, а не моего деда.

– А ты что, теть Зин, никак свою кандидатуру в законодательное собрание выдвинула? – Иван возился с задвижкой двери на лоджию.

– Та не‑е! – смутилась бабуся. – Но страсть как интересно их обещания слухать. Вот так послухаешь‑послухаешь, и кажется – ну совсем капелюсечку нам до коммунизма дотянуть осталось. И ежели те, что сидят там, в верхах, выполнят то, что обещали в предвыборных выступлениях, то у нас точно – будет коммунизм. А Библию придется сховать куда ни то подальше. Потому как засветятся у них нимбы над головой и на земле будеть явных святых аж тыщу. А то и боле!

– На, теть Зин, свой «ящик», – Иван громыхнул на край стола черно‑белого изображения телевизор огромных размеров. – Починил я его три дня назад, но времени не было зайти сказать тебе. Понимаешь – то работа, то...

– Понимаю, понимаю, Ванечка! – запела бабка Зина, кося хитрым глазом на уставленный закусками стол, одновременно ухитряясь при этом разглядывать Олесю. Михая за столом она как бы не брала во внимание. – Это где ж ты, Ванюш, откопал такую красавицу, а? На что твоя Инка и рожей, и задницей удалась, а эта, пожалуй, переплюнет ее! – вынесла она свой приговор и замолчала выжидающе.