Джордж Бейкер - Тюряга

— Знаешь, — сказал он, — пока все вроде терпимо. Наверное, я лучше отсижу.

— А Грейвс? — спросил Даллас. — Не боишься, что он тебе отомстит?

— Но его что-то не видно, — сказал Фрэнк. — Да я думаю, что он уже забыл о той истории.

— Грейвса не видно, потому что он все же угодил в карцер. Не из-за тебя, конечно. Но опять его Брэйдон застукал, на этот раз с вещественными доказательствами. Что-то с марихуаной. Но, — продолжил Даллас, — Грейвс скоро выйдет.

— А ты… — помедлил Фрэнк, — когда собираешься?

— Не знаю, — сказал Даллас, понимая, что речь опять зашла о побеге. — Компаньон нужен. Такое дело здесь лучше бы затевать вдвоем.

— Да нет, — сказал Фрэнк. — Я все же, наверное, пока пас.

Несколько дней ничего не происходило. Шесть проверок каждый день, завтрак, обед и ужин, работа в котельной. После вынужденного безделья Фрэнку даже нравилось, что нашлось хоть какое-то дело. Конечно, страстью его были моторы, но с моторами не получилось так что Фрэнк довольствовался тем, что починил манометр в бойлерной да подправил дверцу топки. Это была как бы работа для души, потому что все основное время Леоне тратил на то, чтобы набросать лопатой уголь в тачку, подвезти ее к топке, высыпав в кучу, из которой потом надо швырять другой лопатой уголь в огонь, следя за температурой в контрольной трубе. Иногда заходил Даллас, но больше о побеге они не заговаривали. Даллас снова стал каким-то скользким, не в меру смешливым, и часто Фрэнку казалось, что во всем его поведении, начиная от манер и кончая тембром голоса, проскальзывает какая-то фальшь. Но Фрэнк обычно отмахивался от подобных ощущений. Мало ли у кого какие повадки и манеры. Даллас же делом доказал — и не раз, что он друг Леона. Он даже доверился Фрэнку, рассказав о своей задумке.

Грейвса выпустили через неделю. Фрэнк сразу увидел его в столовой. Та же синяя куртка, те же узкопосаженные, налитые злобой глаза.

— Вон он, — сказал как-то странно Даллас, обращаясь к Леоне. — Смотри.

— Чего я там не видел, Грейвса что ли? — спокойно сказал Фрэнк.

Они проходили с подносами, набирая себе разные блюда. Фрэнк взял себе салат из помидоров, а Даллас — из огурцов.

— Красное любишь? — попытался пошутить Даллас, оглядываясь на Грейвса.

— А ты — зеленое? — рассмеялся Леоне.

Они прошли ко вторым блюдам, и каждый себе взял по бифштексу. На первое Фрэнк попросил себе рассольник, а Даллас — перловый суп. Прибавив по стакану компота, они направились в зал, но почти все столики были заняты.

— Чего встали? — грубо сказал им один из охранников. — Проходите, не задерживайтесь.

— Пойдем вон туда, — сказал Даллас, кивая на незанятый стол, за которым сидел какой-то парень.

Они подошли с подносами и стали расставлять тарелки, которые набрали на раздаче. Парень был «свежий», как здесь говорили, то есть появившийся недавно, новичок. И как всякому «свежему» ему полагалась «прописка». Очевидно, его уже несколько раз тыркнули или толкнули, потому что он посмотрел на подошедших Фрэнка и Далласа откровенно враждебно. Но было все же во взгляде парня, да и во всем его облике что-то, что заставило Леоне сразу почувствовать симпатию к этому новичку. Чувство собственного достоинства светилось в этом взгляде, и Фрэнк, для которого независимость всегда была превыше всего, сразу оценил этот взгляд. Парень был еще молод, на вид — не больше лет двадцати, невысокого роста, черненький, острый подбородок и курносый нос. Что-то было мальчишеское, задиристое в этой физиономии, и Фрэнку это тоже понравилось. Леоне и Даллас составили уже почти все тарелки, как вдруг сбоку к ним подошел какой-то ублюдок и буквально выхватил тарелку с бифштексом у парня из-под носа.

— Ну ты, скотина! — крикнул ему парень, выдергивая из его рук тарелку.

— Возьми мою, — сунул ублюдку в руки Фрэнк свою. — Я не голоден.

Ублюдок, судя по его взгляду, уже собиравшийся затеять драку, был явно не готов к такому повороту событий.

— А ты кто? — опешив, спросил он Фрэнка.

— Да никто. Я на диете, — сказал ему Фрэнк. — Возьми.

Ублюдок взял тарелку Леоне и отошел.

— Как тебя зовут? — обратился Фрэнк к новичку.

— Какая разница, — ввернул, похохатывал Даллас. — В таком заведении, как это, имя не нужно человеку.

— Ну, если не нужно имя, — враждебно посмотрел на Далласа парень, — то можешь называть меня убийцей.

— Сам придумал или кто подсказал? — снова захохотал Даллас.

— Слушай, я могу называть себя, как хочу, понял? Это мое священное право, — ответил тот.