Эльмира Нетесова - Дикая стая

Как узнал Егор, что в его оленя стрелял именно сосед-лесник, Гоша даже спрашивать не стал. Знал, по мху в копыте оленя определил. У самого на участке мох не рос, а олень, наступив ногой на мох, так и принес его в копытце раненой ноги. Наступить на нее не мог, а потому не потерял по пути.

Гоша знал, когда-нибудь соседи помирятся меж собой. Сама жизнь заставит их, но, даже помирившись, не простит Егор Якова. Все оттого, что участок свой таежный любил больше всего на свете, жил с ним одной душою.

Может, потому его зимовье обходили ураганы, пожары и наводнения. Тайга отвечала леснику взаимностью и ограждала его от бед.

Даже самые наглые жители Усть-Большерецка боялись злословить о Егоре, помня, что даже сплошной пожар, двигавшийся на их поселок, внезапно погас на границе участка Егора. Все в районе назвали этот случай чудом.

Сам лесник редко появлялся в поселке. Если приходил, то только в магазин, никуда больше не сворачивал. Он всегда торопился вернуться к себе в зимовье.

Гоша в душе восторгался этим человеком. Так уж случилось, что даже враги у них были общие.

И инспектор не доверял Яшке Торшину, хотя жил и работал тот рядом с Егором почти два десятка лет. Хитрый, скользкий человек с бегающими мышиными глазами, он никогда не смотрел в глаза встречному. Пегие сальные волосы свисали ему на лоб, лезли за воротник рубашки, которая всегда моталась поверх брюк. Он никогда не чистил сапоги, редко брился и стриг ногти. От него всегда несло потом, плесенью, хлевом.

Яшка постоянно жаловался на нехватку, малую зарплату. Когда его обрывали, говоря, что у них еще хуже, Торшин начинал жаловаться на болезни. Их у него было миллион. Любая старуха позавидовала бы ему. У Яшки болело все, от корней до макушки. Когда он начинал рассказывать о своих хворобах, даже бабки не выдерживали, уходили. Гошка как-то и вовсе разозлился:

— Че ты, блин, рассопливился? Мужик иль кто есть? Зачем мне на уши свое говно вешаешь? Тебе, козел, только менструации не хватает! Все другое получил! Даже знаешь, сколько у тебя полипе® в заднице. Как там их посчитал, да потом еще и голову отмыл? Как баба с тобой мается? Отморозок! Пошел вон! Из тебя лесник — как с меня мусоряга! — познакомился с Торшиным на берегу Широкой и после той встречи никогда больше не останавливал лодку, торопливо проскакивал мимо Яшки.

Он чувствовал, что тот ловит рыбу, но никак не мог поймать его. И только сегодня увидел сеть в реке. Здесь поселковые не ловили рыбу. Лесники не пускали пугать зверей на участках: выкидывали сети и самих браконьеров. В милицию не заявляли, справлялись сами. Вламывали поселковым так, что мало не казалось. Бывало, резали, сжигали сети. Особо назойливым пробивали днища лодок. Попробуй, пожалуйся! Милиция лишь добавит. Да и отомстить не получалось. У Егора возле дома целая стая прирученных волков. Попробуй, сунься кто чужой. Кому жить надоело?

У Яшки Торшина и того не легче: медведь в доме живет. Из пожара вынес малыша. Теперь он вдесятеро от хозяина вымахал. Торшину зверюга всех друзей заменил. Яшка ему про болезни и нужду сутками рассказывал. Медведь слушал молча, ни разу не рявкнул, не обругал. Исправно ел печеную картошку, а все лето до самой осени уплетал рыбу и спал всю зиму под теплой печкой.

Медведь чувствовал себя хозяином в избе и на участке, а потому чужих не терпел. Как-то по незнанию забрели поселковые, решили счеты свести с Яшкой за сети и лодку. Избить вздумали лесника, а напоролись на медведя. Ох, и погонял он их по участку! Все кочки обваляли. Когда к реке выскочили, забыли, зачем появились здесь. С неделю заикались от восторга после встречи с Яшкиным выкормышем.

Не любил медведь и Гошу. Чуть завидел, враз на дыбы вскакивал. Самого Яшку мшено было бы и послать, мишка такого не прощал.

Вот и теперь сунулся инспектор к сетке, хотел ее вытащить, забыл о зверю и только наклонило! к сетке, почувствовал, что его ноги оторвались от земли, и сам он повис в воздухе. В лодке жалобно скулила Динка, боясь брехнуть, на дно легла. С любым человеком схватилась бы, не испугавшись оружия, с медведем— кишка тонка. Знала, тот шутя хребет переломит.

Медведь долго мотал Гошку в лапах, словно раздумывал, что с ним делать, куда всунуть? Вроде плохого пока не сделал, но зачем к сетке лез? Стукнул Гошу об корягу со всей силы — у мужика из глаз черные искры посыпались, дыхание перехватило. И уже не до сетки стало. Заорал из последних сил, но поблизости никого не оказалось, кто мог услышать и помочь.