Александр Соловьёв - Ветви Ихуа

Курсант Маркус затеял конфликт на занятии по внедрению. Он сказал насмешливо: «Когда-то люди надевали на домашних собак ошейники. Если ошейника не было, значит, собака бродячая. Вижу, бигем, ты потерял свой ошейник. Хотел бы я знать, чья ты собака?»

Фрид, сидевший слева, фыркнул. Сигурд перегнулся через стол и влепил Маркусу пощечину: Маркус не успел даже вскрикнуть. Из лазарета вызвали двух санитаров, они переложили бедолагу на носилки и унесли.

Тут же прибыл Яглом с адьютантом, допросил преподавателя и Фрида, а через несколько минут явился и разъяренный отец Маркуса: он потребовал сразу три наказания для бигема — чтобы его отстранили от занятий, казнили и использовали как праноматериал.

— Прану не готовят из мертвых бигемов, — сурово оборвал Яглом. — Ее делают из живых албов — таких, как ваш сынок. И запомните, майор: не в вашей компетенции выдвигать подобные требования.

Отец Маркуса залился краской (хоть он и без того был чрезвычайно краснолиц, как, почему-то, большинство офицеров) и попросил разрешения удалиться.

Травма, полученная Маркусом, обошлась без серьезных последствий, но со следующего дня в группе остались двое — Сигурд и Фрид, который враз стал кротким и любезным.

У Сигурда даже объяснений не попросили, словно происшедшее было в порядке вещей. Такое вольготное положение Сигурд воспринял не как заслуженную привилегию, а напротив — как поблажки испытательного срока. Все преподаватели относились к нему с преувеличенным вниманием, по их поведению можно было судить, что с ними проводилась отдельная работа. Позже Сигнурду пришла мысль, что и сам случай с Маркусом был спланирован для какой-нибудь проверки.

На следующий день его вызвал маршал Яглом.

Сигурд приготовился услышать выговор за вчерашнее, но, вопреки ожиданиям, маршал похвалил его за хорошую учебу. Он заметил, что албы много внимания уделяют физической подготовке, что всегда восхищались силой бигемов. Маршал рассказал, что лет пятьдесят назад албы пытались использовать искусственные гормоны для расширения своих возможностей, только обогнать эволюцию им не удалось. Вот почему не раз уже бигемов пытались привлечь к военной подготовке.

Еще через несколько дней маршал, находясь в странном возбужденном состоянии, проговорился, что семнадцать лет назад, во время правления Велимира, когда сам Яглом был уже маршалом и командовал всем войском, а Ханаран занимал ту должность, которую теперь занимает Куртц, были попытки использования бигемов, но все они оказались неудачными.

— А ты знаешь, — добродушно сказал Яглом. — Я как тебя увидел, сразу понял, что ты одним из нас должен стать. Продвинутый бигем — это интересно и для военного дела самое то. Может, ты какой-нибудь мутировавший бигем… впрочем, не важно. Теперь верю, что ты от рождения не дурак был, жаль, что сразу к нам не попал. Ничего — обучим, пристроим… Для нашего танка ты, конечно, великоват, но, если понадобится, соберем для тебя отдельную машину. Ты главное, не забывай в зал ходить, тяжести таскать…

— Сэр, — Куртц, когда говорил об особо щепетильных вещах, понижал голос до баса, желая казаться солиднее. — Мы со Шмулем провели Дзендзелю тесты на интеллект. Есть результаты.

У Ханарана перед глазами все плыло, он постарался сосредоточить взгляд на огромном выпуклом лбу Куртца.

— И что?

— Этот бигем — феномен. Он набрал девятьсот сорок три бала. На семнадцать процентов выше показателей Шмуля.

— Самого Шмуля. Хе-хе! Значит, Шмуль теперь у нас не самый умный? — Ханаран прищурился, чтобы навести резкость.

— Считаю целесообразным избавиться от Дзендзеля, — сказал Куртц. — Господин Яглом слишком усердствует, он всесторонне покровительствует бигему, и я не знаю, к чему это приведет, сэр.

Ханаран медленно покачал головой. Даже в посттрансовом состоянии он не позволит этому чопорному головастику присвоить себе бигема.

— Нет, Куртц, ты просто засекретишь эти данные. Похоже, до тебя не дошло, какую выгоду для нашего дела может принести этот парень. Таким мозговитым его терракотеры сделали, понимаешь? Сумели они — стало быть, когда-то и мы сумеем. Я хочу увидеть, каков он в деле, а вы с господином Ягломом и Шмулем — обеспечиваете контроль. Изучайте его, наблюдайте за ним. Кстати, кто проводил тестирование и расшифровывал результаты?

— Два оператора, один программист.

— Уничтожить.

— Но, сэр… это одни из лучших специалистов!