Александр Соловьёв - Ветви Ихуа

Впрочем, вся атмосфера, царившая в Поселении, вызывала в нем противоречивые чувства. Казалось, в ровном гомоне толпы, размеренных движениях поселян, их лицах, постоянных призывах с экранов, обращениях с плакатов, беспрестанных докладах из репродукторов о степени боевой готовности легионов, масштабах проведенных учений, объемах произведенных товаров — во всем была несуразная искусственность. До прибытия в Поселение, даже несмотря на признания Руны, он все же иначе представлял себе повстанцев. Он ожидал встретить в их лицах хоть что-нибудь, близкое к его чувству непримиримости к терракотерам. Но на лицах рабочих и военных была лишь покорность. Несмотря на избыток воинственной агитации, казалось, весь подземный процесс был подчинен не столько великой и светлой идее, сколько некому плавному заунывному ритму, скрытому под маской этой идеи.

«Ладно», — сказал себе Сигурд. Он постарался всего этого не замечать, ведь его прежде всего интересовали танки.

Боевые машины находились в засекреченной зоне — так ему еще в карантине сказал один из охранников. Чтобы попасть в эту зону требовался особый допуск. Те, у кого он был, не имели права никому об этом сообщать. Позже, когда Сигурд стал курсантом, ему мало что удалось прибавить к информации, полученной от охранника.

Уровень, на котором находились учебные классы танкистов, значился на входе как «7-а». Все здесь было гладко штукатурено и выкрашено в серый цвет. В потолке коридора и помещений через каждые четыре фута светились экономные лампы: они зажигались и выключались автоматически.

Сначала Сигурда поселили в небольшой казарме для бигемов, прошедших карантин, но на следующий день перевели в отдельную коморку на уровне «7-а» — она была всего раза в полтора больше той камеры, в которой он сидел, но тут имелось все, что ему было нужно — санузел, кровать и даже зеркало.

Сигурд, как и говорил майор по имени Поль, получил талоны на питание, и по ним в столовой, которая находилась на два этажа ниже спального уровня, ему выдавали настоящие бигемовские порции.

Из прежних вещей на Сигурде остались только часы — он не захотел с ними распрощаться: теперь они были его счастливым талисманом.

Новая черная курсантская форма из эластичного полипрена мягко облегала мускулистое тело. Знак на груди в виде желтого круга с синим ободком обозначал, что через три месяца в случае успешного окончания курса он станет офицером — военачальником пятого ранга. Боты, равных которым по надежности и красоте он не видел ни в одном из магазинов города, были сшиты специально для него, и ноги в них сидели, как влитые.

До первого тестирования на интеллект, от результатов которого зависело его будущее, он должен был отучиться две недели.

В группе их было трое — он, Маркус и Фрид. Этим двоим албам недавно исполнилось по семнадцать, и оба они были детьми офицеров — военачальников третьего ранга, — стало быть, оба получили благословение отцов, что у албов считалось правом крови.

Курсанты Маркус и Фрид смотрели на бигема так, словно он был мелким насекомым. Обоих грызла явная зависть. Их можно было понять: бигем-проходимец за считанные дни становится в Большом Поселении притчей во языцех.

Сигурд с ними почти не разговаривал. Несмотря на то, что чувство необъяснимой досады не покидало его с того дня, как он попал в Поселение, он себя контролировал в полной мере. Все его внимание было сосредоточено на освоении военной науки, изучении структуры Большого Поселения, постижении его законов и правил.

В одном из помещений стоял макет танка. Он был выполнен в натуральную величину — о том, чтобы Сигурду втиснуться внутрь не могло быть и речи.

Преподавателей оказалось больше, чем Сигурд ожидал. Были такие предметы: электромеханика, электроника, мета-локация, стратегия, тактика, стрельба, маневрирование, внедрение, коммуникация. Большинство занятий представляло собой комбинацию гипнотического внушения и практикума с периодической проверкой знаний.

Для интеллектуала Зуброва обучение не представляло никаких сложностей, знания он схватывал на лету. В свою очередь бывшему охотнику Дзендзелю представилась возможность проявить координацию, ловкость рук и продемонстрировать невероятную скорость реакции.

Нельзя было не заметить, насколько объем теории превосходил практику. В некоторых предметах, вроде мета-локации, приходилось погружаться в изучение подробностей, знание которых вряд ли требовалось повстанцу. Само собой, Сигурд предпочел о своем наблюдении молчать.