Эльмира Нетесова - Последняя охота

— Только жить? А работать?

— Техника живет, когда работает!

— Солярка у нас есть. Целая цистерна! Еще летом завезли. Вам ее надолго хватит. Много деталей потребуется для ремонта?

— Завтра скажу окончательно. Сегодня бегло осмотрел, завтра — все насквозь…

— Кстати, ничего не слышал о беглых зэках? Поймали их или нет? Тут к нам участковый приезжал, — вспомнила Нина Ивановна.

— Слышал, что поймали всех четверых, а подробности Валька расскажет. — Позвал сестру: — Расскажи про беглых! Ты ж все слышала от пограничников.

— А их в распадке взяли. Чудные! Разве не знают, что у нас пограничная зона? Сами себя выдали. Видать, замерзли здорово и вздумали согреться: костер развели. У нас это запрещено. Даже малышня таким не балуется. Вот и приметили их. Троих живьем взяли, а последнего целый день искали. Под вечер нашли мертвым. Его рысь задрала. В распадке, сами знаете, их полно. Там заповедник начинается. Отстрел запрещен. А он не знал, пошел за дровами, и с концом… Горло порвано, и вся одежда в клочья. Руки — аж черные, все в царапинах. Видно, долго боролись, но рысь сильнее оказалась. Одолела. И зачем сбегал? Из тюрьмы живым бы вышел.

— Давно их поймали?

— С неделю назад.

— А кого они убили?

— Сторожа рыбокомбината, деда Пахома. Он, как узнал, что беглые, отказался их кормить. Послал матом всех. Они его сзади ножом убили.

— Говорили, за поселком!

— Ну да! Утащили его туда.

— А документы?

— У беглых нашли. Дед всегда их при себе держал. На всякий случай. Эти паразиты все забрали. И пенсионную книжку. Говорили, что средь них один самый страшный был. Его-то рысь и прихватила. За Пахома растерзала. Сами знаете, у нас не сбежишь. Где милиция прозевает, там пограничники найдут.

Влас вздрогнул, слушая Валентину.

— Никто из наших не стал им помогать. И на суда не взяли. Так гады двух собак поймали и одну уже из шкуры вытряхнули. Вторую на привязи про запас держали, нашу: я ее ночью с цепи отпустила погулять. Хорошо, что вовремя пограничники успели. Зато когда милиция забирала их в машину, так вломили этим бандитам! Мордами об железные пороги! Так и надо сволочам! — разошлась Валентина.

Влас мигом от нее отскочил и столкнулся со Смирновым.

— Пошли перекурим, — предложил тихо.

— Ты знал кого-нибудь из них, из беглых?

— Нет. Просто горько, что вот эта телуха кайфует, как менты оттыздили беглых. А если ее братана словят? Иль они не люди? В тюрягу любой загреметь может, вырваться из нее попробуй, — вздохнул Влас.

— Одного не пойму: почему они из Невельска в Ясноморск пришли? Невельск — портовый город. А в поселке что? Рыбацкие катера… Ну, еще пограничники. Их катер не возьмешь. Почему они оказались в поселке? Зачем рисковали? Там, как и здесь, всякий чужой на виду.

— Видать, не доперли. А может, подраскинули, что в тиши да в глуши проще угнать посудину. Им по хрену — на чем. Лишь бы оторваться от Сахалина. Только не обломилось никому.

А я знал Шайбу. Тертый вор. Из «закона» и паханов его давно вышибли за жлобство. Так, слышал от наших. Своим в зону ничего не посылал. Потом как будто занычил долю. Ну, попал на сход. Разборка была крутой. Выкинули к шпане. Он снова сколотил «малину».

— Ты участковому о том сказал?

— Зачем? Они не по этим признакам искали. Да и не помощник я ему. Пусть каждый сам свой крест несет. Плохие те мужики иль хорошие, не мне решать. Сам такой же. С той разницей, что не ударяюсь в бега, знаю бесполезность затеи… А ты бы сорвался?

— Никто ничего не может гарантировать, пока живет на этой земле.

— Шайбу ты знал в натуре? — спросил Влас.

— Один раз сталкивались. Не глуп. У него есть свои пороки, но плюсов больше. Этот не рискует, все обдумывает. Почему я удивился, что он, убежав из зоны, в поселке объявился. Конечно, неспроста. Во всяком случае, я в это не поверю. Здесь либо должок имелся за кем-то, либо встретиться хотел, либо накол получил.

— Ничего не состоялось. Я знаю, почему они все сюда возникли. В Невельске не смогли попасть в порт. Его «саранча» стремачит. Ну, пограничники с овчарками! Там даже рыбацкие шхуны выворачивают наизнанку.

— А ты откуда знаешь?

— Мне положено! Потому подумали попытать фарт в поселке, но облом…

— Не верю! Могли поехать в Корсаков, в Холмск, но не сюда! Все знают, что в городе проще найти выход и скрыться от проверки.

— Но не с Сахалина! — оборвал Влас.

— Ты знаешь, как из Магадана сбежал Дядя? Там проверки круче здешних, и времена были не нынешние. Колыма считалась монетным двором Советского Союза. Я тогда только приступил к следовательской работе. И о многом не имел понятия. А Дядя на тот момент слыл махровым ворюгой и уже трижды был приговорен к расстрелу. Чтобы исполнить приговор, его нужно было поймать. А вот это никому не удавалось. Поступили сведения, что он «гастролирует» в Магадане. Ну, весь уголовный розыск туда кинулся. Проверили по документам каждого жителя, обшарили, облазили все подвалы и чердаки. Нигде нет Дяди. Сели в самолет, а в первом салоне беременная женщина с мужем и братом. Все стонет, охает. То воды, то пакетов просит. Извела. В туалет поминутно ныряет. Летела в Москву рожать. Из-за нее все во второй салон перешли.