Эльмира Нетесова - Последняя охота

Михаил, едва вернувшись из цеха, в конце дня бежал к Лиде. Если та была занята, шел к Золотаревым. Помогал строить сарай для кур. Семья решила завести хозяйство, а Мишке остаток вечера девать некуда. За свою помощь получил от Власа новую кликуху Жополиз и кучу ядовитых насмешек. Хотел Михаил в бане зацепить на кулак Меченого, да Федор помешал, подоспел не вовремя и разгородил:

— Опомнитесь, дураки! Чего вам надо? Угомонитесь!

Ночью, после бани, Влас так грохнул кулаком по перегородке, что дом застонал.

— Не видать тебе воли, лягавая блядь! Урою суку своими клешнями! — поклялся в который раз.

— Заткнись, мокрушник! — ответил Смирнов.

Влас головой пробил перегородку. Дамир, увидев громадную дырку в стене, босиком выскочил наружу. Он по-животному боялся Власа и никак не хотел увидеть его в комнате, рядом с собой, да еще с кулаками наготове.

Стукач больше всего на свете боялся боли. Он знал наверняка, попади он в руки Власа, тот осуществит угрозу и свернет ему башку на спину так, что каждый день сможет пожелать в лицо родной заднице «спокойной ночи».

Может, оттого, прижавшись к Полине хоть на миг, жаловался дрожащим голосом:

— Всем наделили меня родители. И красивый был, особо по молодости. Голову дали светлую, мозгам моим весь город завидовал. Руки умелые, ничто с них не выпадало: ни работа, ни копейка. И человек я тверезый и покладистый, добрый с самого изначалья, от макушки до пяток, а вот силы мало. Обделили. Недосмотрели. Как тяжко мне без нее в свете маяться, одному Богу ведомо.

— А на что она тебе? Маленькому, как ты, много ль надо?

— Все ж мужик я! Иной раз хоть плачь, так Влас достает. И постоять за себя не могу! Он же как бык! Злей медведя!

— Он добрый. Его сердить не надо.

— Мне из-за него хоть в конюшню под бок к кобыле. Все грозится окаянный!

— А грозит потому, что видит, как боишься его. Стерпи один раз. И он отстанет от тебя. Надоест болтать. Так завсегда случалось! Поверь.

И Дамир решился. В бане Меченый грозил утопить его в шайке. Стукач словно не слышал, проходил мимо, не дрогнув. Влас взъярился. Крикнул над самой макушкой:

— Вон из бани, потрох! Пидер вонючий! Дождись, покуда люди помоются!

Дамир спокойно продолжал плескаться в своей шайке. Влас бесился, но знал, стоит ему хоть пальцем тронуть стукача, на его защиту встанут все. Меченый метался, но Дамир не сбежал. Вымывшись, напарившись, он спокойно вышел из бани, а потом весь вечер отходил за чаем, успокаивался и хвалился Михаилу, как он ломал Власа:

— А я плевал на него, ну хоть башкой в печку станет лезть, решил для себя — не уступать. И дальше так буду! — пообещал уверенно.

Он сдержал бы свое слово, но когда в дыре стены показалась голова Власа, Дамир вылетел из комнаты.

Первой его заметила Золотарева и спросила, хмурясь:

— Ты чего это босиком?

— Там Влас к нам лезет. Я боюсь…

— Куда лезет? Почему не войдет в двери? Чего его бояться? Что там у вас стряслось? — вошла в комнату. Дамир за ее спину спрятался.

Влас торчал из дыры по плечи и поливал Мишку матом. Тот не оставался в долгу. Сидел за столом, высмеивая Меченого.

— Это что за цирк? Кто позволил жилье ломать? Вы его строили? Влас! Я вас спрашиваю? По какому праву ломаете жилье, которое предоставлено лишь на время? Почему позволяете себе такой тон? Где находитесь оба? У нас — не зона! Если соскучились по ней — никто не держит!

Влас тут же влез в свою комнату, предоставив Мишке возможность отдуваться за двоих.

— Объяснитесь, Смирнов, что случилось.

— Неувязка вышла. Нам спросить бы вас, а мы без разрешения, — мямлил Михаил.

— Головы друг другу оторвать вздумали? — леденел голос Нины Ивановны. — Как посмели?

— Мы хотели аккуратно, а получилось…

— Что аккуратно? Вы о чем?

— Окошко хотели проделать. Небольшое.

— Для чего?

— Сигарету дать. Или чаю стакан… Даже словом перекинуться.

— Вам далеко идти друг к другу? И главное, зачем врать? О каком окне могла идти речь, если вы так матерились, что Дамир босиком на улицу выскочил?

— Я ему заявление обещал написать. Вот он и решил поторопить меня. Говорил ему, что ножовкой нужно окно прорезать…

— Михаил, не несите чушь! Вы очень настораживаете своей ложью. Я о вас была лучшего мнения. Ведь не появись теперь, у вас сейчас была бы драка, если не хуже. Нам только этого не хватает! Живо заделать стену! Навести порядок! И чтобы ни звука! Ни одного грязного слова! Обоим понятно? И еще! По нашим правилам, мы друг к другу ходим через двери. Коль тут живете, уважайте наши законы! И никакой самодеятельности. Она здесь неуместна. Научитесь общаться меж собой на нормальном, человеческом, языке.