Эльмира Нетесова - Утро без рассвета. Сахалин

— Ну, падла, как в кино брешет! — Ишь, как все складно и жалостливо! — удивился Муха, а Клещ продолжал:

— Я ухожу из этой жизни без сожаления. Ее у меня отняли и юристы, подобные Яровому, осудившие меня незаконно ко второму сроку. Я знаю, они всегда правы. И не хочу умирать на третьем сроке. Я сам умру. Но вы не должны позволить этому следователю, чтоб и мои друзья, а у меня, кроме них, никого нет, не последовали моему примеру.

— Все? — спросил Трубочист умолкшего Клеща.

— Все! Ставь подпись свою. Письмо спрячь во внутренний карман пиджака. Чтобы не подумали, будто подложили. «Жмуров» обыскивают тщательно. А тем более — поселенцев, — заметил Беник.

— Я так и не понял, а почему ты адресовал прокурору района, а не республиканскому? — спросил Муха.

— Ты не понял? Да ведь пока письмо будет идти, лягавый будет продолжать следствие. А наш, прочитав письмо, тут же сообразит, как отстранить Ярового от ведения дела. За день! Понял? И все! Да после такой компры Яровой может вообще вылететь из следователей. К тому же, республиканскому прокурору таких писем тьма идет. Делами загружен. Покуда до нашего письма очередь дойдет! Пока разберутся! А у нашего— особых дел нет. А такого письма никогда не получал. Ты ж знаешь, он человек аккуратный, тут же меры примет. Ну и накроется Яровой. Завтра же будет отстранен от ведения дела. Понял? И никто, и ничто ему уже не поможет, — Клещ рассмеялся.

— Ловко придумал! — похвалил Муха.

— Ладно. Потом радоваться будем! Сейчас давай кончать, — оборвал Беник.

— Нет! Я не согласен! — закричал Вовка.

— Что?! — Муха присвистнул.

— А почему бы не тебе или «Клещу»?

— У Клеща сын есть! — заорал Сенька.

— Тихо вы! Чего орете? Все решено. Кто это тебя подменять будет? Ты деньги наши не сумел в руках удержать. А тайну, сговор, кто доверит? Сход так постановил! И ты, как налетчик, а значит, не вор «в законе», не имеешь права голоса. Это закон всех «малин». Иль забыл? Да Муха за те деньги, какие дал тебе за Скальпа, тоже вылечиться мог. Он от здоровья оторвал. От себя! А за эти деньги он мог себе, знаешь, у любого зэка яйца купить!

— Ладно! Хватит! Чего спорить? Мы за Скальпа пережили свое. А ты из-за денег придурком стал! Чего теперь орешь? Да я тебя своими руками подвешу, если сам не захочешь, — пригрозил Сенька.

— Погоди! Давай подумаем, как ему сдохнуть, чтоб в самоубийство поверили, — перебил Клещ.

— Да как? Пусть удавится.

— Здесь нельзя. Подозрительно. Как он тут оказался, так далеко от дома, все знают, что он с порта не высовывался. Дальше Ноглик нигде не был, — сказал Клещ.

— Ну, отвезти — не проблема. Да только стоит ли душиться? Да и на чем? Вишь какой у него ремень жидкий, не выдержит. Да и короткий. Еле хватит, чтоб петлю для головы сделать. На узел не останется, — бубнил Муха.

— У меня в лодке веревка есть. Буксирная. Пусть на ней вздернется, — предложил Бенька.

— А потом тебя за задницу вздернут. Эту твою веревку не только каждый плотогон видел, а и «мусора», когда лодку осматривали в милиции, — возразил Муха.

— Тогда пусть пиджак с письмом на берегу оставит, а самому камень на шею и в воду, — предложил Клещ.

— Камень ты чем привяжешь? Ремнем его? Так не выдержит. За рубаху — тоже не дело, туда лишь кирпич влезет. И он не утянет на дно.

— Тогда пусть вены перережет себе, — предложил Клещ.

— Дурак! Так это — улика! Вены перерезать ему могли помочь. А если сам — так надо, чтобы он сделал это либо у себя на складе, либо в общаге. А ты поверишь, что он сделает это, а не побежит к Яровому. Нет, я хочу сам убедиться. Сам увидеть. А резать вены за Ногликами, какой дурак станет? — возразил Муха.

— Так он и есть дурак.

— Но лишь временами. Врачи при вскрытии определят, сделал ли он это во время приступа или же нет. Если нет, то на кого подозрение упадет? То-то, — урезонил Сенька.

— Тогда надо сделать вот что. Там за Ногликами, раскорчевку тайги делают. Под строительство дома площадку расчищают. Многие коряги выдернуты, но не вывезены. Пусть он станет в яму, под корягу, ремнем охватит за сук и потянет на себя. Коряга и придавит. Так, что ни один медик по кускам не соберет, — предложил Беник.

— Чепуха! А как его найдут? Кто его пойдет искать? Сам говоришь — время дорого. К тому же риск. Может, не раздавить, а только покалечить. Он и растреплется. А нам и проверить нельзя. Подойди мы глянуть — сдох ли он, следы на земле останутся. Земля-то взъерошена. А подозрение на кого? На нас. Нет. Это не подходит. Надо, чтоб на виду. Чтоб враз заметили. И без подозрений, — говорил Муха.