Сергей Зверев - Ударный рефлекс

Нырнув с трассы вниз, в сторону моря, «жигуль» покатил по разбитой асфальтовой дороге и уже спустя минут десять остановился перед покосившимися деревянными воротами с облупленным изображением романтичного парусника. Водитель обернулся назад. Тело девушки, сползая вниз, полулежало на сиденье, голова безжизненно болталась из стороны в сторону, и черные волосы, растрепавшись, почти закрывали лицо.

Он вышел из машины, осмотрелся и, оценив непримятую траву за воротами, то и дело прислушиваясь и оглядываясь по сторонам, двинулся в глубь заброшенного пионерлагеря. Осмотрел все строения и, судя по всему, остался доволен. Заприметив небольшой домик, в котором даже сохранились оконные стекла, тумбочка с оторванной дверкой и панцирная кровать с истлевшим тряпьем, вернулся и, усевшись за руль, медленно покатил в глубь территории.

Сперва душегуб перетащил мертвое тело в комнатку того самого домика, который и заприметил, уложив труп на кровать лицом вниз. Стащил с коченеющих ног легкие туфельки. Затем осторожно снял с заднего сиденья окровавленный целлофан, свернул его трубочкой, сунул в ржавое ведро у крыльца и поджег. В комнатку он вернулся с уже расчехленной видеокамерой и ножом...

Несколько минут сидел рядом с трупом, прикидывая, как будет насиловать это мертвое и прекрасное тело, записывая это на видео, как потом будет просматривать запись, млея от удовольствия...

...Огненный шар солнца уже касался заснеженных верхушек гор, когда белые «Жигули» выкатили на севастопольскую трассу. Путь душегуба лежал в Ялту. Глядя впереди себя, он лишь довольно улыбался: кто бы мог подумать, что все произойдет так быстро, а главное, удачно?!

Впрочем, на душе все-таки было неспокойно: убийце еще предстояло избавиться от того самого безногого мужичка в инвалидной коляске, которого он давеча засек на набережной. Ведь этот калека оставался единственным свидетелем, знавшим его в лицо...

Решив, что в заброшенном пионерском лагере никто не живет, маньяк просчитался. В «Каравелле» вот уже несколько недель обитали бомжи. Эта категория граждан, подобно перелетным птицам, каждый сезон с наступлением тепла слетается в Крым. А «Каравелла» – место для жизни просто замечательное: тишина, покой, море, свежий воздух, крыша над головой и полное отсутствие ментов...

Небольшая бомжатская «семья» из трех человек, обитавшая в развалинах, промышляла сбором пустых бутылок, неумелым нищенством да мелким воровством на пустующих еще дачах. Обследуя заброшенные строения бывшего пионерлагеря, душегуб почему-то не догадался заглянуть в клуб – а там, в небольшой комнатке за сценой, и жили лица без определенного места жительства. Порядок у бомжей был заведен четкий: двое по очереди обычно отправлялись на заработки в Ялту, а третий оставался за хозяина, готовя еду...

...Тот день стал для бомжей памятным. С самого рассвета зарядил дождь, а это означало, что сбор стеклотары отменяется: ведь метеоусловия влияют на потребление населением прохладительных напитков. А потому обитатели «Каравеллы» сразу же после завтрака решили остаться дома, дожидаясь улучшения погоды. Распогодилось лишь к обеду: ветер с моря разметал облака, солнце высушило землю, а это означало, что кому-то из бомжей следует ехать в Ялту – разжиться деньгами, продуктами и, если повезет, спиртным. Поразмыслив, решили ехать туда втроем: чем больше людей будет заниматься поисками хлеба насущного, тем больше шансов на успех.

Добраться до Ялты можно было двумя способами! Первый – подняться на шоссе и попытаться проголосовать; второй – пройти к поселку и за относительно небольшие деньги доехать на автобусе. Посовещавшись, бомжи решили, что первый вариант ненадежен: мало кто в преддверии курортного сезона согласится усадить в машину аж троих лиц без определенного места жительства, одетых к тому же в жуткие лохмотья! Так что уж лучше не жлобиться и потратить несколько гривен на дорогу, но зато с гарантией, что доедешь до нужного места...

Путь к автобусной остановке лежал по морскому берегу. Едва спустившись на пляж, обитатели «Каравеллы» невольно остановились, да так и остались стоять с выпученными от ужаса глазами...

У самой кромки прибоя колыхалось обнаженное женское тело. Длинные прямые волосы цвета воронова крыла слиплись от воды.

Лицо покойной было до неузнаваемости разбито ударами волн о каменистый берег. Но больше всего впечатляла чудовищная рана на теле: длинная, широкая, от шеи до лобка...