Иван Сербин - Сделка

— Какие тут дистанции, к едрене матери. Ничего не вижу, хоть глаз коли.

— Это уж твое личное дело, — мгновенно отозвался Проскурин. — А за ноги меня все равно не хватай.

Они проползли еще метров двадцать и неожиданно уперлись в глухую стену.

— А вот и выход, — быстро пробормотал Проскурин, повернулся влево и вдруг шустро полез по стене наверх. — Смотрите, осторожно, — прозвучал над головами Бориса и Алексея его спокойный, уверенный голос. — Тут скобы расшатались, так что цепляйтесь получше.

Алексей протянул руку и действительно ощутил под пальцами металлический холод вмурованных в стену скоб. Некоторые и правда шатались так, что казалось, еще чуть-чуть, и они вывернутся из стены так же легко, как выходит из деревянной доски гвоздь под нажимом гвоздодера.

Не прошло и двух минут, как все трое стояли на улице, в двух шагах от железнодорожного полотна. За зданием почты мелькали голубые сполохи милицейских маячков. Алексей жадно глотнул вечернего морозного воздуха, и именно этот глоток помог ему удержаться на краю сознания, не сорваться в бездну беспамятства, охладил голову, разогнал туманную дурь в глазах.

— Ну и что теперь, Валерий Викторович? — поинтересовался, кашляя, Борис. — Обратно подадимся?

Проскурин подумал несколько секунд, а затем толкнул дежурного в плечо:

— Ты вот что, Борис, если хлопчиков наших не застали, скажи, ложная тревога. Спросят, почему вызвал, скажешь, мол, показалось, будто кто-то в окна лезет.

— Ну да, так они мне и поверили, — хмыкнул тот.

— А это уж их дело, верить или нет. Не хотят, пусть не верят.

— А вы? — Борис прищурился.

— А мы с товарищем Семеновым Алексеем Николаевичем совершим небольшой променад. Надо нам кое-что выяснить.

— А если спрашивать будут?

— А если спрашивать будут, говори: «Не знаю где». Все. Кто бы ни звонил, хоть сам президент, говори, мол, майор только что был тут, вышел, через двадцать минут будет. Начальству, если спросят, скажешь, мол, убыл по очень важному делу, но что к чему, не знаешь. И только если сами спросят. С докладами не лезь. Надеюсь, завтра к вечеру обернусь.

Борис посмотрел на него внимательно и покачал головой.

— Валерий Викторович… — начал было он, но Проскурин оборвал его взмахом руки.

— Ну что, Семенов Алексей Николаевич, пойдем?

Тот пожал плечами. Можно подумать, у него есть выбор. Абсолютно никакого. Сейчас все его будущее в руках этого рыжего здоровяка.

Они прошли по темной дорожке и остановились в тени, у щита Дома культуры, разглядывая толпу на площади. Алексей не заметил ни одного преследователя. Проскурин, похоже, тоже. Он подтолкнул Алексея локтем в бок и кивнул в сторону автовокзала:

— Давай к расписанию. Не беги, но иди быстро. По сторонам не смотри. Боря, проводи его.

— Хорошо, товарищ майор.

Они зашагали через площадь, при этом Борис начал оживленно рассказывать Алексею что-то о том, как сыграли какие-то две малознакомые хоккейные команды. Алексей только по-лошадиному мотал головой. Он не понимал ни слова из того, что продолжал говорить ему дежурный. Боль в плече сожрала слух.

Проскурин в это время внимательно оглядывал площадь. Если наблюдатели до сих пор были здесь, то они ничем не выдали себя. Во всяком случае, он их не заметил. Выждав немного, фээскашник затопал следом, деловито сунув руки в карманы пальто, втянув голову в плечи и глядя себе под ноги. Он пытался проиграть в уме варианты нападения. Что будет, если эти спортивно-активные хлопчики навалятся на них прямо здесь, на площади? Ежу понятно, что ответный огонь открывать нельзя — слишком много людей. Правда, убийцам плевать, оружие-то у них не для забавы. Если допустить, что рассказ летчика соответствует действительности хотя бы на пятьдесят процентов, то ради того, чтобы спрятать концы в воду, эти парни готовы будут положить здесь всех, не глядя ни на возраст, ни на пол, ни на чины, ни на звания.

Алексей и Борис уже стояли возле расписания поездов, якобы выискивая нужную электричку.

Проскурин остановился позади и сказал негромко:

— Справа в трех шагах оранжевая «пятерка». Первым сажусь я, а ты, Алексей Николаевич Семенов, падаешь рядом, на соседнее сиденье. Главное, не вздумай суетиться, не привлекай внимания.

Алексей чуть заметно кивнул.

Майор медленно повернулся, огляделся по сторонам и бодро зашагал к своей машине. Открыв дверцу, он шлепнулся на переднее сиденье, вытащил стопор на правой двери, и уже через секунду Алексей устроился рядом. В зеркальце заднего вида оба они могли наблюдать, как Борис пошел в сторону почты, спокойно, словно прогуливался.