Юрий Гаврюченков - Доспехи нацистов

– Ф-фу, еле уболтал, – вздохнул я, грузно садясь за руль. Доспехи придавили меня изрядно.

– Мама у тебя просто золото, – сказал Слава.

Я лишь кивнул. Мы выехали на проспект Мориса Тореза и двинулись к центру. Как раз прибудем к концу рабочего дня дядюшки Альфа. Внезапно, заметив телефон, я резко причалил к поребрику.

– Ты чего? – спросил Слава.

– Надо позвонить, – меня осенила мысль.

Вытаскивая из внутреннего кармана записную книжку, я подошёл к таксофону и всунул в щель кредитную карту. Набрал номер Чачелова. Через три гудка трубку сняли.

– Алло, – послышался голос Пухлого.

– Вова? – обрадовался я. – Это Илья, узнал?

– Яволь, – откликнулся Пухлый. – Давно выбрался?

– Утром. А ты?

– Только что ввалился, – голос Пухлого был усталым. – Диму на себе тащил. Запарился, пока его из леса вынес.

– Как он? Он в больнице?

– У себя, в санчасти. Нормально. Жить будет. Короче, нас тут к следователю всех вызывают.

У меня упало сердце. Только этого мне не хватало: следака, копающего по факту ранения коллеги. Тут можно такого нарыть, таких трофеев, что чертям тошно станет… Один рукопашный бой в окопах на вышку тянет, не говоря уж о прочих любопытных подробностях.

– Нет уж, хуюшки, – сказал я. – К следаку я не пойду.

– Придётся сходить, – буркнул Пухлый. – Да всё нормально. Мы с Димоном договорились, чисто по жизни, что отдыхали у меня на даче, пошли гулять в лес, а там какие-то отморозки трофейные в войну играли. Вот и зацепило.

– На хорошую версию не тянет, – сказал я. – Ну да ладно. А кто ещё пойдёт? Крейзи? Так он сразу расколется, дурачок. Он, кстати, живой.

– В порядке. Дома сидит, трубку не берёт. Мы с ним Димона и тащили, один бы я не управился.

– Не застрелил его Рыжий, – с облегчением вздохнул я. Приятно было услышать, что старые друзья живы.

– Нормально всё. А Рыжему я ебало набью, когда встречу, – пообещал Пухлый. – Его сейчас дома нет, я ему звонил. Жена говорит, что ещё не приехал. Наверное, по лесу бегает, нас ищет.

– Или гансовские reliquiae [33] , – добавил я, подумав. – Он же у немцев кто-то вроде проводника – Дерсу Узала. Вот, наверное, и помогает жмуриков собирать, своё жалование отрабатывает.

– Дима поклялся его посадить, – хмурым тоном, словно нехотя, сообщил Вова. – Пока волок его по лесу, он всё бормотал, словно в бреду.

– А вообще как у Димона со здоровьем? – осторожно поинтересовался я.

– Откуда я знаю. Поясница разворочена, кишки вроде бы целы. Если б у него внутреннее кровотечение было, мы живым его до больницы не довезли.

– Понятно, – сказал я. – А Боря с вами был?

– Нет, – ответил Пухлый. – Убежал куда-то. А может Рыжий его отловил, не знаю.

– Понял, – ко всем остальным несчастьям прибавилась ещё и тревога за Борю. – Ладно, я тебе позвоню.

– Рыжего увидишь, сразу звони, – предупредил Чачелов. – Я с казаками подъеду, если что, чисто по жизни, разберёмся.

– О’кей, – при упоминании о реликтах царской эпохи меня малость передёрнуло, но я вспомнил, что Пухлый тусуется с казачьей стражей. – На дачу пока не езди. Я оттуда машину забирал и на немцев нарвался. Они там что-то типа базы устроили. Подробности, как ты понимаешь, не по телефону.

– Догадываюсь, – сказал Вован. – Ну, покедова.

Не медля, я позвонил Боре.

– Слушаю, – донёсся его флегматичный тон.

– Это Илья. Ты что, спишь?

– Есть маленько. Устал я, да и башка болит, – компаньону всё было нипочём, даже удар прикладом.

– Давно приехал?

– На первой электричке. Я к железной дороге вышел. А ты?

– А я на машине, правда, чуть попозже – в лесу ночевал. Кстати, видел там гмоха.

– Гмоха??? – переспросил Боря. – И что он делал?

– Явился сопроводить одного потомственного «чёрного следопыта» на Поля Бесконечных Трофеев, – и я рассказал то, о чём не решился поведать Пухлому – он бы поднял меня на смех.

– Ты говорил, что это к чему-то худому, – напомнил Боря.

Существа из другого мира, чуждые, как сказки эскимосов, не могли, естественно, предвещать ничего хорошего.

– А что у нас может быть хуже того, что есть? – с философской отстранённостью рассудил я. – Ты дома-то не боишься торчать?

– Что мне сделается?

– Служителей цепей и дубинок не стремаешься?

– Не-а. Они ко мне уже приходили. Мама их встретила в тот день, когда… Ну перед походом, в общем. Ничего. Поговорила с опером. Сказала, что ничего подозрительного не видела, так как сама недавно пришла с работы.

– То есть мусора проводили опрос населения.