Гарольд Койл - Крещение огнем

— Что вам нужно?

— Я — майор Антонио Касо. Прибыл по поручению полков­ника Альфредо Гуахардо, министра обороны республики Мек­сика. У меня с собой личное послание полковника Гуахардо командующему 16-й бронетанковой дивизией.

Даррел несколько секунд молча смотрел на мексиканского офицера. Первой в голову пришла паническая мысль: "Вот тебе и на! Ну, почему, черт побери, такое должно случиться именно со мной?". Одно дело — дежурить на КПП: здесь все понятно, А вот вести переговоры с неприятелем, да еще и принимать лич­ные послания, адресованные командующему дивизией, — это выше его полномочий. И все-таки придется как-то выходить из положения. Похоже, мексиканец не шутит.

— Дайте мне взглянуть на письмо.

Касо покачал головой:

— Извините, сержант, но вам письмо я дать не могу. Мне приказано доставить его лично командующему дивизией.

Увидев, что во взгляде майора нет ни страха, ни неуверенно­сти, Джефферсон окончательно убедился, что тот настроен се­рьезно. Недолго думая, он решил скинуть это дело на тех, кто старше званием.

— О'кей, майор. Вы с водителем подождите здесь, а я схожу за командиром. Он знает, что делать.

Даррел чуть не прыснул, представив себе физиономию моло­денького командира. Черта с два он знает, черта с два!

В ожидании прихода полковника мексиканской армии Длин­ный Эл сидел на стуле, боком придвинутом к старому деревян­ному столу, и рассеянно смотрел в пол. Диксон нервно мерил шагами помещение. Тишину нарушало только шипение кероси­новой лампы — она стояла на столе, освещая комнату неровным светом.

Генерал Малин не меньше, чем его подчиненные, недоумевал: и как это его угораздило вляпаться в это дело? Длинный Эл ни минуты не сомневался, что этот поступок выходит далеко за рамки его полномочий. И он, и Диксон понимали: коща случив­шееся станет известно вашингтонским чиновникам, сидящим в кабинетах с кондиционерами после безмятежного сна в чистой постели и обильного завтрака, никакая логика, никакие ссылки на здравый смысл их не спасут. И правда: вся эта затея больше походила на сценарий приключенческого фильма, чем на бое­вую операцию.

С самого начала все — от появления майора мексиканской армии до тайной встречи в старом доме у самой линии фронта — несло на себе отпечаток некоторой театральности. Даже способ связи с министром обороны оказался странным, почти комич­ным. На вопрос Скотта о том, как передать полковнику Гуахар­до ответ, Касо ответил, что у начальника почты в Сабинас-Идальго есть секретный телефонный провод, которым пользуются вожа­ки местных Партизан: получают приказы и сообщают о передви­жениях американских войск. "Сейчас эта линия — в вашем рас­поряжении, — с улыбкой сказал майор американцам. — Как только вы возьмете трубку, на передовом командном посту пол­ковника Гуахардо в Солтельо зазвонит телефон".

И все же генерал решил, что игра стоит свеч. И вот, не сказав ни слова командующему корпусом, генерал, вместе с Диксоном, отправился на ранчо, которое служило батальонным КП, чтобы там встретиться с полковником Гуахардо, министром обороны и членом Совета тринадцати, и выяснить, что ему известно о судь­бе конгрессмена Льюиса и Джен Филдс.

Дверь открылась. В комнату вошел пехотинец и отступил в сторону, уступая дорогу высокому офицеру-мексиканцу. В мига­ющем свете лампы Длинный Эл и Скотт узнали полковника Гу­ ахардо. Остановившись у края стола напротив генерала, Альф­редо отдал ему честь.

— Генерал Малин, полковник Альфредо Гуахардо — к ва­шим услугам.

Застигнутый врасплох, Длинный Эл встал, козырнул в ответ, потом, повинуясь внутреннему порыву, перегнулся через стол и протянул полковнику руку. Гуахардо машинально ответил ему рукопожатием. Несколько мгновений два командира стояли, глядя друг другу в глаза, будто желая убедиться в надежности и ис­кренности друг друга.

Потом Длинный Эл опустидся на свое место, а полковник выдвинул из-под стола табурет и сел напротив. Диксон, стоя в углу, обратился к пехотинцу, который привел Гуахардо:

— Свободен. Когда будешь выходить, закрой за собой дверь.

Тот без промедления отдал генералу честь и, круто повернув­шись, вышел из комнаты. Когда дверь за ним закрылась, генерал указал рукой на Диксона.

— Полковник Гуахардо, это — подполковник Диксон, на­чальник оперативного отдела.

Гуахардо и Диксон смерили друг друга быстрыми взглядами и кивнули. Скотт повернулся к генералу, но Альфредо, однако, продолжал разглядывать подполковника. "Как странно, — поду­мал он, — что пришлось встретиться с любовником Джен Филдс при таких обстоятельствах. Впрочем, стоит ли удивляться, когда настали странные времена? Теперь ничто, даже эта неправдопо­добная встреча, не кажется невероятным".