Сергей Зверев - Южный фронт

Прошло около получаса, прежде чем Габриэль и Есения вернулись. По выражению лица старосты майор понял – дедушкины предположения оправдались. Тем не менее он все-таки спросил у старика:

– Ну, что там случилось? Есть чем обрадовать?

– Жила рыбачка без хлопот, да вот пиранью завела, – с хмурым видом промолвил он.

– Вы не могли бы пояснить? – решил уточнить Лавров. – Я не так хорошо говорю по-испански.

– Это наша местная пословица. О лишних бедах, – стал объяснять старик Корсега. – В общем, он и его приспешники здесь. Вот ведь дьявол какой! Других мест у него не нашлось. Только наш остров. За что нас так духи карают?

– Вы о чем? Кто прибыл? – с недоумением вопросил атташе. Его глаза от волнения бегали.

– Президент этой страны. Собственной персоной, – сказал Батяня.

Это почему-то сразу успокоило Ткачева, но вызвало негодование Корсеги.

– Да это узурпатор! Диктатор чертов! – вскипел он. – Что он сделал для страны, не набив прежде себе карманы?! Вор, убийца и прелюбодей! Да простят меня всемогущие духи, но я ненавижу этого выродка лютой ненавистью! Но… Вы же видите, не все даже у нас на острове придерживаются такой точки зрения. Большинство относится к нему вполне благосклонно. Потому что он многим за годы правления мозги прочистил. «Я – отец нации», «Я сам начинал простым рыбаком». Такое вранье, а миллионы на него клюнули.

– Дедушка, не стоит из-за этого придурка так изводить себя, – встряла внучка. – Побереги здоровье. И расскажи нашему спасителю о том, что ты случайно услышал в разговоре офицеров военного корабля.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался комбат.

Габриэль, выражая благодарность за заботу, кивнул Есении и принялся рассказывать:

– Я краем уха услышал, но понял, что это будет важной для вас информацией.

Офицеры обсуждали между собой полученный сигнал бедствия. В море недалеко от острова кем-то было торпедировано медицинское судно. Я так подумал, что это мог быть корабль, который шел на помощь пострадавшим в авиакатастрофе.

– Вполне может быть, – задумчиво произнес Лавров. – Подробностей о торпедной атаке нет?

– Почти никаких, – отрицательно покачал головой алькальд. – Военные быстро переключились на другую тему. Сказали только, что стреляли с гражданской яхты, а не военного судна.

– Вот до чего гражданская война доводит, – вставил свой комментарий атташе, стараясь сдержать очередной вал собственного волнения.

Батяня задумался. Не было сомнений в том, что торпедированным судном являлся тот самый спасательный корабль с Кубы. Выходило, что прибытие помощи откладывалось на неопределенное время. Но комбат не собирался опускать руки и ждать у моря погоды. Любое промедление было чревато непредсказуемыми последствиями; нужно было действовать. Но возникал закономерный вопрос: как? Прибытие на остров беглого президента латиноамериканской республики лишь усложняло и без того непростую ситуацию. И тут в голове у Андрея возникла идея: а не использовать ли свергнутого диктатора в своих целях? Идея могла показаться шальной, безумной, невыполнимой. Но опыт подсказывал Лаврову совсем другое. Он был настроен серьезно и решительно.

– Вы оставайтесь здесь и идите в деревню, – обратился он к деду с внучкой. – А мы пойдем туда.

– Мы? – настороженно переспросил Ткачев.

– Мы с тобой. Ну, или с вами, товарищ подполковник, – усмехнулся майор. – Времени нет. Все по дороге объясню.

Атташе весьма неохотно подчинился, и они вместе направились на побережье.

Российский военный атташе и его спутник были приглашены на борт военного корабля. Они сидели в кают-компании вместе с беглым президентом и главой его спецслужбы. Латиноамериканцы быстро сообразили, что спутник атташе человек не случайный. Хотя он представлялся украинским бизнесменом, который по стечению обстоятельств оказался на этом острове, однако и президент, и адмирал понимали, кем тот являлся на самом деле. На стол был выставлен черный ром, лежала коробка с кубинскими сигарами. На стене висел огромный плазменный телевизор, настроенный на один из международных новостных каналов. Беглый глава республики то и дело посматривал на него. Ему хотелось узнать, как обстояли дела в стране, которая еще несколько дней назад трепетала под его властной рукой. Нынче все было иначе. И новости лишь подтверждали это. Все больше и больше государств мира признавали повстанческое правительство как единственно законное. Президент едва сдерживал злость.