Рей вертит карточку в руках и возвращает Винсу.
— Что будет после того, как ты получишь деньги, Рей? После того, как встретишься с почтальоном? Сколько тебе нужно для полного счастья? Пятьдесят? Сто? Миллион? Тебе всегда будет мало. Дыра расширяется. Чем больше в нее бросаешь, тем больше она требует. Убей меня. Убей почтальона. Перестреляй весь город, Рей. Забери все, что у них есть. А что потом?
Винс оборачивается к Рею.
— Нам подарили свободу, Рей! Не от тюрьмы. От нас самих, какими мы были раньше. Нам сказали: «Иди и стань кем-нибудь другим. Залатай дыру…» Ты хоть понимаешь, как редко выпадает такая возможность? И насколько это трудно? Никакое дело в нашей жизни не требовало от нас столько храбрости. Но стоит захотеть, и возможность появится, Рей. Всего-то и надо… вставать утром с постели. Идти на работу. — Он поворачивается к Бет и берет ее за руку. — Возвращаться вечером домой и заботиться о своей семье. — Винс снова смотрит на Рея. — Всего-то и надо — проголосовать.
Рей отводит глаза.
— Нельзя тебе в Нью-Йорк, когда это все закончится, — продолжает Винс. — Я только что оттуда. Видел Джонни-Малыша.
Рей впивается взглядом в Винса.
— Я пошел к нему, потому что думал, что он подослал тебя сюда, чтобы убрать меня. — Винс пожимает плечами. — Оказалось, он обо мне и знать не знает. Кармин. Андж. Тоддо. Я их всех видел. В картишки перекинулись на Мотт-Стрит. Все расспрашивали о тебе. Джон тоже.
Верхняя губа Рея шевелится в полуулыбке от воспоминаний.
— Как там Джон? — спрашивает он шепотом. — Его сын…
— Да. Знаю. Ведь это ты помог ему разобраться, Рей? С тем, кто сбил его сына. Твоих рук дело. Ну… Джон отправил меня сюда, чтобы я разобрался с тобой.
Рей смотрит на него.
— Брехня.
— Он послал меня назад, чтобы я убил тебя, Рей.
Лицо Рея остается бесстрастным.
— Не верю.
— Тебе нельзя возвращаться, — настаивает Винс. — Никогда. Рей-Прут умер. Как Марти Хейген. Мы умерли в ту секунду, когда нас включили в программу. Теперь у нас всего два выхода. Можно стать призраком и слоняться, думая, что ты жив. А можно стать другим человеком.
Рей чешет в затылке.
Винс подается вперед.
— Поехали к маршалам, Рей. Расскажешь им, что Готти в курсе, где ты сейчас. Все им расскажи, И начни сначала. И узнаешь, можем ли мы что-то сделать с этой жизнью.
Рей опускает глаза на пачки купюр на коленях.
— Рей, если возьмешь эти деньги… если встретишься с почтальоном, значит, ты все тот же безмозглый мудак, каким был всегда. И останешься ты призраком Рея-Прута, который думает, что по-прежнему жив. И, взглянув на тебя, человек увидит только дыру на том месте, где когда-то был ты.
Рей смотрит на него, и Винс замечает в его глазах проблеск понимания и надежды.
— Посмотри на меня, — не унимается Винс. — Я, наверное, наименее полезный гражданин этой страны. Мне тридцать шесть. Я за свою жизнь ни дня не проработал честно, до того как пришел в магазин пончиков. Но сегодня я проголосовал. И мой голос имеет такое же значение, как остальные. Да, для других придурков это, может, и неважно, а для меня… для меня важно.
Рей проводит рукой по лбу. Косится на Бет, потом на Винса. В окно. На улице ветер играет ветвями деревьев у тротуара. Он поворачивается к Винсу, и Винс понимает, что ничего не изменилось.
— Поворачивай. Поехали, — говорит Рей.
Винс держит руку Бет. Они молча едут по Третьей авеню, вывеска «Дикс Драйв-ин» светится неподалеку. Винс останавливается перед светофором, ветер слегка покачивает машину из стороны в сторону; Рей выглядит растерянным.
— Знаешь, почему я тебе не верю? — спрашивает он. — Насчет Джона.
Винс поднимает глаза к зеркалу.
— Потому что ты ничего не сделал. Если бы Джон правда тебя послал убрать меня, ты бы уже хоть что-то отколол.
Винс оглядывается назад на дорогу.
— Сначала, когда Андж передал мне поручение, я начал думать, как же его выполнить. Где купить пушку? Стрелять ли в тебя издалека? Сбить ли машиной? Заманить тебя в неожиданную ситуацию? Я даже прикидывал, не нанять ли кого. Но кого же я мог нанять, чтобы он был круче тебя?
Рей пожимает плечами, принимая комплимент.
Винс заезжает на стоянку «Дикс Драйв-ин».
— Но все это время меня неотступно преследовала мысль о том, что я не могу этого сделать. Не могу, потому что все, что я сейчас говорил, для меня не пустой звук. Поэтому… я так им и сказал, что не могу. И тогда же решил попытаться уговорить тебя бросить это все и стать нормальным человеком.
Читать дальше