Сергей Зверев - И не таких гасили

— Я! — подал голос Лось. — И тебя отсюда унесут, будь уверен.

— Минутку, — вмешалась Темногорская. — Право сразиться с чемпионом нужно еще завоевать.

— Вы о чем? — насторожился «матрос».

— Пусть сначала на вас потренируется.

Егеря переглянулись и как-то сникли. Не утратил бодрости духа лишь кривоносый.

— А что, — сказал он. — Справедливо. Чур, я первый.

Никто не возразил. Две минуты спустя Антонов и «матрос» очутились друг напротив друга на высоте трех с половиной метров, подбадриваемые свистом и окриками немногочисленных зрителей. Сверху было видно, что груда мусора под брусом навалена длинная и широкая: дабы не сверзиться в нее, нужно было хорошенько оттолкнуться ногами при падении, что не гарантировало от переломов и тяжелых ушибов. Подобный аттракцион не показался бы неуместным на гладиаторской арене Древнего Рима.

Двигаясь боком, «матрос» пошел в атаку, надеясь ошеломить новичка напором. Он и первым-то вызвался для того, чтобы Антонов не успел освоиться на незнакомой конструкции. И поначалу всем показалось, что его расчет был верен.

Уклоняясь от взмаха руки, Антонов пошатнулся и потерял равновесие. Во всяком случае, так решил охранник в тельняшке, который не преминул воспользоваться своим преимуществом. Торопясь расправиться с противником, он толкнул его, и… его рука ушла в пустоту, а присевший Антонов пнул его кроссовкой в колено. Издав печальный крик подстреленной птицы, «матрос» начал падать вперед, вовремя сгруппировался и прыгнул.

При ударе о землю его отбросило назад, так что он все-таки приложился затылком о торчащую углом плиту, но не сильно. В следующее мгновение он уже присоединился к товарищам, что-то жарко им объясняя и втайне радуясь, что для него состязания закончились.

Следующим по лестнице стал взбираться самый молодой представитель команды соперников. Обладая завидной гибкостью, он не имел главного качества, без которого было нечего рассчитывать на победу. Парень был напрочь лишен мужества, а может, просто страдал боязнью высоты. Перед Антоновым он предстал бледный как смерть, с затравленным взглядом и на трясущихся ногах. Из милосердия подполковник смел его с бревна одним взмахом руки, постаравшись нанести удар как можно сильнее. Двигая ногами, как при езде на велосипеде, парень перелетел через опасное нагромождение и благополучно приземлился на четыре конечности. Внизу его наградили беззлобным подзатыльником, но этим дело и ограничилось.

Потеряв всякий интерес к парню, Антонов ожидал следующего противника. Он уже полностью освоился на тридцатисантиметровом брусе и знал, что легко выстоит и против кривоносого, и против чернобрового егеря. А вот исход поединка с Лосем не казался столь однозначным. В переносном смысле здоровяк заимел на Антонова зуб, в прямом — лишился зуба, но то и другое в равной мере превращало его в опаснейшего врага — могучего, неутомимого, беспощадного.

Словно читая его мысли, Лось положил руку на плечо кривоносому, который, поплевав на ладони, поставил ногу на первую перекладину лестницы.

— Хватит тренировок, — заявил он. — Теперь я.

Его взгляд был устремлен вверх, на Антонова. Так мог бы смотреть кот, приметивший воробья на ветке. Пришло время расплаты, и Лось точно знал, кто поплатится, за что и чем. Это и было его единственным уязвимым местом: излишняя самоуверенность.

Чтобы еще более укрепить Лося в сознании собственного превосходства, Антонов притворился испуганным.

— Эй, Белла Борисовна, может быть, хватит на сегодня? — крикнул он. — Вы увидели, на что я способен, а я, честно говоря, устал.

Темногорская задрала голову. В своем черном балахоне сверху она походила на громадный бочонок с дегтем, из которого выглядывала круглая белая физиономия.

— Ерунда, — отозвалась она. — Разве мужчине не положено быть выносливым?

— Да он просто обделался от страха, — громогласно провозгласил Лось и, дождавшись дружного гогота своих дружков, обратился к Антонову. — Ладно, я сегодня добрый. Прыгай сам. Получишь свое и вали отсюда на все четыре стороны.

Бледная физиономия Темногорской сменилась такой же бледной плешью на ее голове, когда она повернулась к Лосю.

— Кто это дал тебе право распоряжаться, Игнат? — возмутилась она. — Здесь я решаю, кто и что должен делать. Полезай наверх, живо.

Не позволив себе даже ворчания, Лось начал взбираться по лестнице. Бревно под ногами Антонова отозвалось на это неравномерной вибрацией. Он развернулся к Лосю левым плечом и расставил ноги на ширину плеч. Выдержать полноценную схватку и устоять на Мосту чемпионов шансов было немного. Точнее, так мало, что не стоило принимать их во внимание. Надежда была только на стремительный натиск. Но Лось не должен был догадываться об этом. Антонов всячески стремился внушить ему мысль, что будет лишь обороняться, а не атаковать.