Сергей Зверев - В ледяном аду

У двери он остановился и с осуждением произнес:

— А ведь были времена, когда и вы, Федор Ильич, покуривали.

— Именно покуривал, а не курил, — добродушно ответил Нагибин. — Итак, товарищи офицеры, мой план состоит в следующем…

Вездеход на огромных надувных протекторах переваливался на снежных барханах. Шинкевич крутил руль и проклинал погоду. В салоне расположились Саблин, Катя и Зиганиди.

— Как рука? — спросил Виталий.

— Бывало и похуже. — Зиганиди пошевелил пальцами.

— Не переживай! Я тебя заштопал лучшим образом, через неделю можно будет швы снимать, — отозвался из-за руля Шинкевич и резко увел вездеход вправо.

— Почему сюда? — забеспокоилась Катя.

— Мы через перевал пойдем, так будет короче. Я имею в виду, мы сократим расстояние, на котором окажемся в зоне видимости.

— Всем разобрать оружие! — приказал Саблин.

Руки людей потянулись к ящику, стоявшему на свободном сиденье.

— На этот раз Нагибин постарался, — одобрительно заметил Зиганиди, взяв в руки автомат с откидным прикладом и подствольным гранатометом.

Виталий проверял свой ствол.

Катя любовно погладила цевье автомата и сказала:

— Ребята, вы не поверите, но я всегда мысленно разговариваю с оружием.

— И как ты к нему обращаешься? — спросил Саблин. — Мужскими именами называешь?

— Ну что вы! У оружия всегда женское имя. Вернее, даже не имя. Я часто говорю: «Ну, моя девочка, не подведи».

— Типичный комплекс женщины, у которой нет своих детей, — отозвался из-за руля Шинкевич. — Ты уж извини, Катя, но я должен это сказать. Кто кроме старого сотрудника ГРУ тебе всю правду откроет? Женщине надо дома сидеть, детей рожать и воспитывать, а не с автоматом милыми словами разговаривать.

В салоне на некоторое время воцарилась тишина.

— А что я такого сказал? — удивился Каспар Францевич.

— Ничего особенного, — произнесла Катя. — Вы правду сказали и тем самым меня обидели.

— Наверное, не надо прямо сейчас выяснять отношения, — сказал Саблин. — Катя — наш товарищ. Мы для нее ни в чем скидки не делаем.

— Женщина не может быть боевым товарищем. — Шинкевич оторвал руку от руля и важно поднял палец. — Иначе она мужик. Катенька, обещай мне, что в ближайшее время одумаешься и подашь рапорт об отставке. Нагибин подпишет. Если надо, я с ним поговорю. Выйдешь замуж, родишь детей и поймешь, что такое настоящее счастье.

— За кого выйду-то? — Сабурова усмехнулась. — За Николая или Виталия?

— А кто тебе сказал, что перечень достойных мужчин заканчивается на данных персонах? Это сейчас ты только их возле себя видишь, поскольку времени свободного у тебя нет. Хочешь, с хорошими людьми познакомлю? Вокруг меня уйма народа крутится. Есть даже настоящий английский лорд.

— Мне с иностранцами серьезные отношения заводить нельзя. — Катя засмеялась. — Служба такая.

— Ты со службы сперва уйди, потом видно будет.

— Вы мне личный состав тлетворными предложениями не разлагайте! — Саблин улыбнулся.

Вездеход въезжал на перевал. Снег клубился за кормой. Огромные колеса вращались, иногда проскальзывая на льду.

— Заносит машину. Всем хороша, но при большом ветре норовит продемонстрировать свою парусность. — Шинкевич вздохнул, в очередной раз выворачивая руль навстречу заносу.

И тут справа по курсу громыхнул взрыв. Столб снега, огня и дыма поднялся над склоном. Саблин закрутил головой, но нигде никого не было видно. Шинкевич сразу же пошел по склону зигзагом.

Еще один взрыв раздался уже ближе. По корпусу машины ударили комья снега. Тут же сработали дворники, плеснул омыватель, щетки принялись размазывать его по стеклу. Третий выстрел из ручного гранатомета Саблин уже засек. Он был произведен из-за скалы. Разрыв грохнул совсем близко. Вездеход тряхнуло взрывной волной, но он благополучно покатил дальше.

— Туда давай! — крикнул Виталий, на ходу опуская боковое стекло.

— Может, не надо? — спросил Шинкевич, но все же направил вездеход в ту сторону, куда указывал Саблин.

— А теперь разворачиваемся! — Виталий вытащил гранату, умудрился одной рукой разогнуть усики предохранителя, вырвал зубами чеку.

Граната описала в воздухе дугу и ушла за скалу. Прежде чем прогремел взрыв, из-за укрытия вылетели два снегохода и тут же устремились в погоню за вездеходом, катившимся вдоль склона.

— Выкурили гадов! — проговорил Саблин, передергивая затвор.

— Погоди радоваться, — предостерег его Шинкевич. — Уж лучше бы они за камнем сидели.