Сергей Зверев - В ледяном аду

Тип в камуфляже сложил походное кресло и вышел следом. Джон Смит пригладил усы тыльной стороной ладони, развернулся и закрыл за собой дверь.

— Вот же черт! — раздосадованно произнес Сазонов. — А я все время считал его приличным человеком. Как же быстро он сломался! Никто ему пальцы в двери не щемил, иголки под ногти не загонял.

— А мне сразу его рассуждение про очереди не понравилось, — сказал Черный. — Он тоже из тех, кто норовит в обход других к прилавку первым добраться.

— По-моему, здесь все сложнее, — заметил Сазонов, садясь на матрас. — Интересно, какую сумму он заломит за сотрудничество? Вот ты бы, Виталий, за миллион долларов согласился бы?

— Нет.

— А за два?

— Тоже нет.

— Тогда поставлю вопрос по-другому. Если бы ты знал, что ценой предательства обеспечишь всю свою жизнь, безбедное существование детей и внуков, то согласился бы? Только не спеши с ответом. Подумай.

Черный выждал паузу и произнес:

— Тоже нет.

— Это мы с тобой пока на словах рассуждаем. А теперь представь, что вся эта астрономическая сумма выложена на широком подносе. Ты можешь прямо сейчас взять эти тугие пачки баксов. Вид наличных денег всегда будоражит. Так что, Валерий, не зарекайся. Никто не знает той суммы, на которой сломается.

Давыдовский тем временем уже стоял на палубе. Он то и дело сжимал в пальцах ладонь Марины, словно предупреждал ее, чтобы не делала глупостей. Аспирантка кусала губы, в ушах у нее еще стояли реплики товарищей, брошенные им в спину.

Мистер Бим застегнул пальто. К старому ржавому судну, стоявшему на якоре, неторопливо подруливал элегантный серебристый гидроплан.

— Прошу. Он доставит нас на побережье, к аппаратуре.

Мистер Бим пропустил вперед себя Давыдовского с Мариной и стал спускаться сам. Следом за ним шагали Джон Смит и несколько его людей. В довольно просторном салоне гидроплана было тепло и уютно. Пахло хвойным ароматизатором. Пилот кивком поприветствовал людей, поднявшихся на борт, и стал разворачивать самолет.

— Вдвоем мы не сможем ничего сделать, — предупредил Давыдовский. — Мне нужны помощники. Как минимум подрывник и бурильщик.

— Такие специалисты найдутся. Их вам предоставит Джон Смит. Я правильно говорю? — Мистер Бим обернулся, и Джон согласно кивнул.

Давыдовский сидел рядом с Мариной, продолжая сжимать ее пальцы. Аспирантка явно все еще сомневалась, правильный ли сделала выбор, покинув корабль вместе с Михаилом Павловичем. А вот сам руководитель научно-исследовательской группы оставался спокоен. Он чуть скосил глаза и глянул через спинки сидений на навигатор, укрепленный на приборной панели. У Давыдовского была цепкая память на цифры. Он редко пользовался записями. Координаты того места, где находилась плавучая тюрьма, тут же отпечатались у него в памяти.

Моторная яхта стояла у причала напротив станции Лазаревская. Нагибин рассматривал побережье в бинокль. Бойцы мобильной группы каплея Саблина расположились возле контр-адмирала.

Не отводя оптику от глаз, Федор Ильич отрывисто говорил:

— Об исчезновении людей и крушении «Профессора Молчанова» решено пока официально не объявлять.

— Разрешите поинтересоваться почему? — слишком уж непосредственно спросила Сабурова.

— А ты хотела, чтобы тут завтра уже высадились съемочные группы телевизионных каналов и появились вездесущие журналисты? Они, если пахнет сенсацией, и до полюса доберутся.

— Логично, — согласилась Катя. — Принято к сведению.

— Все это делается не из-за черствости. Во-первых, для того, чтобы не мешали вашим поискам. Во-вторых, очень уж тут много составляющих, на данный момент нам неизвестных. Мы не имеем права давать родственникам и близким непроверенную информацию, не знаем, кто погиб, а кто жив. Со временем это, надеюсь, прояснится.

Из-за скал на заснеженный перевал выкатил колесный вездеход, выкрашенный под шкуру тигра — в желтые и черные полосы. На фоне снега он смотрелся очень приметно.

— А вот и ваше легендирование появилось. Пойдем ему навстречу. — Нагибин опустил бинокль и первым перебрался на причал.

По дорожке, расчищенной бульдозером, они шли к антарктической станции. С другой стороны к ней приближался шестиколесный вездеход агрессивной раскраски. Водитель приветственно просигналил, подкатил к людям. Дверца раскрылась, и на снег выбрался немолодой мужчина в меховой куртке и высоких унтах. На вид ему можно было дать и пятьдесят, и шестьдесят лет. Такую неопределенность создавала широкая седая борода, какие любят носить полярники.