Сергей Соболев - Сирийский патруль

Через минуту или чуть больше обоих пленников освободили от наручников и вывели из фургона. Заметив, что мужчина чуть задержался у кресла водителя, где полусидел, полулежал, навалившись пробитой головой на руль, охранник с серьгой в ухе, один из боевиков на него шикнул:

— Я т-те трону! Шагай, давай!.. Не хрен пялиться на чужие трофеи!

Козак выбрался из салона. Глупо было бы ожидать, что эти мужики в камуфляже, с разрисованными в зеленые и черные тона образинами, позволят ему завладеть трофейным оружием. Не застрелили, не мочканули сгоряча… ну, и на том спасибо.

Он потер саднящее запястье правой руки. Кроме царапины или ссадины, оставленной браслетом наручника, никаких иных повреждений у него не было. Джейн тоже, судя по тому, что он видел, особо не пострадала: она не была ранена, она выбралась из фургона самостоятельно.

Всего вооруженных людей было шестеро, но наверняка поблизости есть еще кто-то из их компании.

Одна их машина стоит несколько позади попавшего в засаду транспорта. Вторая же, наоборот, впереди, почти соприкасаясь с изрешеченным пулями передком фургона.

Слева от них темнеет обрывистый склон, справа тянется поле, а еще дальше видны редкие электрические огни…

— Как зовут? — спросил освобожденного один из боевиков, осветив его фонарем. — Назови свое имя, мужик!

— Звать меня… Иван.

— Ну да, — ухмыльнулся один из боевиков. — Так-таки «Иван»? Брешешь, небось?

— Чистая правда.

— А как твою подругу зовут?

— Эммм… вы сами у нее спросите.

— Наташа! — выпалила молодая женщина. — Наташей меня зовут!..

— Теперь скажите вот что…. Как вы оказались в машине у тапочников ? И почему в наручниках?

Козак чуть замешкался с ответом на этот вопрос…

Но ему на выручку, сам того не желая, пришел старший этой странной группы или команды.

— Некогда базарить! — сказал он. — Антоха, этого, — старший показал на Козака, — возьмешь в свою машину!

— Добро, Саныч.

— Мы возьмем женщину!

— На базу их отвезем?

— Точно! Мы еще успеем вернуться и, если повезет, до рассвета пришкварим еще кого-нибудь из крыс!..

В жизни случаются странные совпадения: из Домодедова они вылетели тем же эмчеэсовским бортом, на котором несколькими днями ранее Козакова в компании примерно сотни беженцев прилетела из Латакии в Москву.

Анна не верила до последнего, что Антонов возьмет ее в эту поездку. Ей казалось, что куратор лишь для виду согласился с ее доводами; она всерьез опасалась, что он отцепит ее в самый последний момент.

Виктор Михайлович и вправду поначалу колебался — включать ли Козакову в состав небольшой группы, вылетающей в Дамаск ранним утром во вторник? Или оставить ее в Москве, на «хозяйстве»? Поездка эта могла быть сопряжена с целым набором опасностей, о чем Антонов сразу предупредил сотрудницу. Но Анна все же смогла убедить начальника в том, что от нее будет больше пользы там, куда он отправляется с небольшой группой товарищей, а не в офисе, где он первоначально планировал ее оставить.

В пользу Козаковой сыграло сразу несколько обстоятельств. За плечами у нее имеется уже кое-какой опыт. Она владеет информацией по теме. Не раз бывала в служебных командировках — под личиной фрилансера — в той же Сирийской Арабской Республике, имеет представление о тамошней специфике. Свободно владеет арабским. И, что немаловажно, умеет обращаться с оружием, имеет личный — неоценимый — опыт участия в спецоперациях.

Приехав в Домодедово несколько раньше группы Антонова — с ними летели еще двое сотрудников, числящихся в штате фонда на Остоженке в качестве охранников, — она вся извелась, пока дождалась появления своих. Пока сидела в машине, судорожно перебирала в уме — не забыла ли чего, правильно ли оделась для такой поездки. Но забывать ей, собственно, было нечего: дорожная сумка у нее собрана, вещи, которые она брала в прошлую командировку, постираны и выглажены. Что касается прикида, то тут особо нечего голову ломать: надела свободную куртку с капюшоном, теплую клетчатую рубаху, джинсы и кроссовки на толстой подошве.

Успокоилась, перевела дух лишь после того, как оказалась в салоне транспортного самолета, нагруженный «гуманитаркой» «Ил-76» с эмблемой МЧС России взмыл в серое февральское небо, взяв курс на юг.

В половине второго дня по местному времени борт МЧС приземлился в аэропорту Damascus International. Уже знакомый Анне штурман опустил кормовую аппарель. Увидев молодую женщину, единственную в компании мужчин, прилетевших из Москвы в Дамаск, он улыбнулся: