Cassandra Claire - Draco Dormiens

сообразительная.

— А простое Открывающее Заклятие?

— Нет, — сказал Драко. — Шкаф защищен. Мой отец запирал меня в нем, когда я плохо себя вел,

так что я знаю.

— Твой отец — просто изверг!

— Оставь в покое мою семью, Грейнджер, — отрезал Драко.

— «Грейнджер?» — раздраженно фыркнула Гермиона. — Сначала Гарри, теперь ты! Почему вы

ведете себя так, как будто внезапно возненавидели меня? Все, что я сделала Гарри — это пыталась

спасти его жизнь. Что же касается тебя, я не знаю, на что ты жалуешься, но...

— Ты правда, не знаешь? — голос Драко, холодный и далекий, теперь звучал так, как Гермиона

помнила по стычкам в Хогвартсе.

— Нет.

— Иллюмос, — сказал Драко, и свет вырвался из палочки, озаряя внутренности шкафа. Гермиона

вздрогнула. Говоря с Драко в темноте, она представляла его себе таким, как в школе. А теперь она

оказалась лицом к лицу с Гарри. Свет из палочки заставлял его глаза мерцать малахитовым цветом.

36

Но улыбался он злобной улыбкой Драко.

— Поттер, — коротко пояснил Малфой, — придуривается по двум причинам. Первая: ему

ненавистна мысль быть спасенным мной. Это я понимаю. Сам бы чувствовал то же самое на его

месте.

— А вторая? — с любопытством спросила Гермиона.

— Он ревнует.

Гермиона почувствовала, как сердце проваливается вниз, затем стрелой взлетает вверх и

застревает в горле.

— Ревнует? Как так?

— Не будь дурой, Гермиона.

Гермиона схватила Драко за руку и сильно ее сжала.

— Что ты имеешь в виду?

Драко не выдергивал руку.

— Я знаю, что ты хочешь услышать, — сказал он. — Но ты уверена, что хочешь услышать это так?

Гермиона задумалась. Так ли она хотела услышать, что у Гарри — возможно! — могут быть

чувства к ней (или чувство… любое чувство)? От Драко, который шпионил в голове у Гарри? Это

было насилие, хоть и не добровольное. И, в конце концов, Драко может ошибаться. Она покачала

головой и убрала руку.

— Нет.

— Только потому, что я чувствую то, что чувствует Гарри, — неожиданно сказал Драко, — я

не перестал чувствовать, то, что чувствовал.

Гермиона уставилась на него.

— Что ты чувствуешь? — спросила она — и к собственному удивлению, ей хотелось услышать

ответ, так же как и на предыдущий вопрос.

Но Драко опустил голову и она больше не видела его глаза, только отражение света в очках.

— Прямо сейчас я чувствую голод, — сообщил он. — Жуткий голод. Я не ел со вчерашнего обеда.

— А, — разочарованно вздохнула Гермиона. Она подтянула сумку Гарри, чтобы достать молнию.

Теперь она сидела рядом с Драко. — Я взяла поесть… Шоколадные лягушки, масляный эль и

маринованные огурцы.

Драко скорчил рожу:

— Я сказал, я голодный, а не беременный.

Гермиона хихикнула.

— Ну, это все, что есть.

— Ладно. Дай мне эль. Может, если я выпью много, я не буду так сильно против того, чтоб сидеть

здесь взаперти.

***

Гарри шел за мистером Малфоем по все более знакомым коридорам Имения до самого кабинета,

где Люций открыл люк и жестом велел Гарри следовать за ним. Гарри шел осторожно, чтоб ничего

не задеть. Он не хотел, чтобы отсутствие Малфоевской крови дало повод для еще какой-нибудь

сигнализации. Серые каменные ступени вели вниз, в холодную темноту, где светился только кончик

палочки Люция Малфоя. Там было что-то вроде лабиринта: узкие проходы разбегались во всех

направлениях как змеи. Гарри пытался запомнить путь, бормоча про себя, когда они поворачивали:

«Налево, направо, направо, резко налево». Но он знал, что это, скорее всего, бесполезно. Люций

Малфой заговорил с ним только раз, когда они переходили из одного коридора в другой, украшенный

мраморной мозаикой.

— Это будет хорошая практика для тебя, сын, — сказал он.

Наконец они дошли до входа в подземелье — огромной каменной арки с ржавыми железными

воротами, запертыми на здоровый замок в виде переплетенных змей. Люций Малфой положил на

замок руку и тот открылся, ворота распахнулись. Гарри вошел вслед за Люцием.

Малфой прошел вдоль ряда клеток около стен и остановился у одной из них, заглядывая туда.

Гарри остановился рядом, уже зная, что увидит. Клетка была голой с мокрыми каменными стенами и

соломой на полу. У дальней стены стояла низкая каменная скамья, на которой лежал человек.

37

Это был Сириус.

— Эй, Блэк, — крикнул Люций, и Сириус поднялся. Гарри с облегчением увидел, что с него сняли