Cassandra Claire - Draco Sinister

боли подниматься вверх, очищая разум, и слыша в ушах голос отца: Боль делает тебя сильнее.

— Что с тобой, Малфой? — голос Гарри срывался, но звучал решительно и требовательно. —

Какого черта ты не сказал мне этого раньше? Ты должен был мне сразу это рассказать, а ты лгал

мне, ты — лгун, такой же, каким был всегда…

«…И что бы это тебе дало? Если то, что Червехвост сказал Гермионе, правда, и Темный Лорд уже

мертв, ты ничего уже не можешь сделать — нет возможности отомстить за них, они навсегда

останутся там, и ты не увидишь их никогда, даже если умрешь».

Гарри окаменел, яростно сверкая глазами: Я сказал тебе — убирайся из моей головы! —

прошипел он. — Ты что — не слышал?

«…И они все ждут, когда же ты отомстишь за них, и удивляются, почему ты этого не желаешь —

266

может, ты забыл про них?..»

— Заткнись! — Гарри кинулся и, схватив Драко за грудки, со всей силы ударил его об стену.

На мгновение Драко даже показалось, что раздавшийся хруст исходит от его собственной головы,

стукнувшейся о камень. И тут он понял, что это не так: адмантиновая дверь за спиной Гарри

треснула и чуть приоткрылась.

— Еще немного, — подумал он, — совсем немного…

Глаза Гарри медленно расширялись, пока зрачки не сделали их практически черными.

— Что ты им сказал? — шипел он. — Что ты сказал моим родителям?

— Отвали от меня, Поттер.

— И когда… когда ты собирался сказать мне?

— Сириус велел мне ничего тебе не говорить.

— Не сваливай вину на Сириуса! — во всю силу своих легких заорал Гарри и с сокрушительным

рвущимся звуком рухнул внутрь.

Словно взрывной волной, их отбросило на пол, Драко с силой вжало в землю, волна ударила его.

Перекатившись и изрезав руки осколками стеклостали, он сел.

Дверь, почти сорванная с петель, пьяно покачивалась, пол был весь засыпан искрящимися

осколками стеклостали, похожими на колотый лед.

Флёр, чьи блестящие волосы были припудрены искрящейся пылью, пыталась подняться

на колени. А Гарри… Гарри сидел у стены, уткнувшись лицом в ладони… Позади него зияла

распахнутая дверь.

Драко посмотрел на Гарри — и в его голове снова зазвучал голос из его снов.

«…за одну вещь можно получить другую…»

Драко поднялся на ноги и кивнул Флёр, она подошла к Гарри. Драко смутно слышал, как она что-то

шепчет ему. Гарри встал, снял очки и, уставившись в пол, начал протирать их своей рубашкой, но

даже со своего места Драко мог увидеть, что Гарри плачет.

Драко посмотрел на свои руки, потом на Гарри, который все еще смотрел в пол, словно там

скрывались все секреты вселенной.

— Нам лучше уходить, — сказал он, и безо всяких слов Гарри повернулся и вышел, словно его

совершенно не волновало, что ждет его по ту сторону двери. Подхватив оба меча, Драко последовал

за ним.

***

В коридоре Гермиона осмотрелась: дверь в спальню Джинни была закрыта, Чарли и Рон спали

наверху. В прихожей никого не было.

Она несмело сунула руку в карман наброшенной поверх пижамы мантии и вытащила Ликант. И

тут же ее руку и плечо словно прострелило — она опять почувствовала этот укол, как было уже

сегодня, когда Ликант находился рядом с Хроноворотом, словно бы тот его звал. Во всяком случае,

так казалось, и Гермиона решила довериться этому ощущению. Какое-то внутреннее чувство

подсказывало ей, что делать, — это было очень необычно, ведь тем, кто шел по жизни, повинуясь

чутью, всегда был Гарри, она же опиралась на рациональность и освещала свой путь ясным светом

исследований. Но приходил Гарри — и все рациональные мысли исчезали.

Внутреннее чувство ослабло, и она начала искать источник этой могучей силы. Она подняла руку

с Ликантом, та тряслась, словно от возбуждения. Гермиона двинулась туда, куда он тянул ее — все

сильнее и сильнее, к лестнице… стараясь не шуметь, она побежала вниз по ступенькам — быстрее,

быстрее! (хорошо, что ноги босые!) — и влетела в темную гостиную. Ликант тянул ее вперед,

не разбирая дороги, как полный сил восторженный щенок, она с трудом держалась на ногах, больно

ударилась об угол дивана рукой, чертыхнулась; он потащил ее на кухню, темноту и тишину которой

нарушал лишь потрескивающий в камине огонь. К нему Ликант и привел Гермиону, опустившись

на колени, она заглянула в трубу.

В дымоходе между двумя кирпичами стояла серебряная коробочка. Сунув в карман Ликант,