Cassandra Claire - Draco Sinister

невыносимую боль. Через связь, объединяющую их, она чувствовала и то, что он не хочет, чтобы

она отпрянула от него; и то, что яд в нем был черен и горяч… Она поняла, что боится за него, и

одновременно — боится его…

— Я кое-что тебе скажу, — произнес он. — Я сам разрешил змее укусить меня.

— Почему, Салазар?

— Я думал, что, если я буду при смерти, ты придешь повидать меня. Не смейся — я же был прав.

Ты же здесь…

— Я не собиралась смеяться…

— А я не собираюсь умирать. Не теперь, когда ты здесь. Не покидай меня, — произнес он, и она

через все покрывала почувствовала, как бешено заколотилось его сердце. Он потянулся к ее лицу,

провел пальцем от виска к губам.

— Ты единственное, что имеет для меня значение, единственное, от чего я никогда не откажусь…

— Именно так бы ты и поступил, — сказала она сквозь его пальцы, — ты бы пожертвовал мной

вместе со всем остальным.

— Только не тобой. Никогда.

— Посмотрим.

***

— Сириус! — заорал Гарри. — Сириус, где ты?!

Ответа не было, но внезапно Гарри осознал, что все ближе и ближе раздается звук шагов.

Обернувшись, он увидел Рона — босого, в пижаме, бегущего со всех своих длинных ног. В руках

у него была палочка. Он кинулся к Гарри — к обрыву карьера.

— Что происходит? — запыхавшись, спросил он.

— Малфой упал, — коротко ответил Гарри. — Я ничего не могу сделать: Гермиона послала меня

сюда как Видение. Рон, может, ты…

Но Рон уже бухнулся на колени, указывая палочкой во тьму карьера.

— Зовио ! — закричал он, и вода разверзлась, переливаясь черным и серебристым. Тело Драко

взлетело из нее в воздух и приземлилось между ними на траву, смятое и скорченное, словно

выброшенная игрушка.

Рон взглянул на Гарри. Его лицо в лунном свете было белым, от этого веснушки казались

чернильными брызгами.

— Пощупай у него пульс.

— Я не могу. Я вообще не могу ничего пощупать…

Выругавшись, Рон потянулся, чтобы перевернуть Драко, и у Гарри упало сердце — кожа его была

бледной и посиневшей, совершенно безнадежной на вид, веки лиловые. На фоне безжизненного

цвета кожи шрам на левой руке чернел, словно налитый чернилами.

«Малфой», — наудачу мысленно окликнул его Гарри, но не сумел направить свою мысль наружу,

она канула в пустоту, как брошенный мяч, который некому было поймать.

Рон пощупал пальцами горло Драко, поднял глаза и покачал головой: — Пульса нет…

— Нет пульса? — Гарри не мог в это поверить. — Но он же не мог пробыть там настолько долго…

185

— Я же сказал — пульса нет, — к удивлению Гарри Рон поднял свою палочку и указал ей Драко на

грудь: — Суспиро !

Грудь Драко приподнялась и опустилась. С серьезным и взволнованным видом Рон сильнее

нажал кончиком палочки на грудную клетку Драко и повторил: — Суспиро !

На этот раз тело Драко не двинулось, он безжизненно лежал, по волосам стекала кровь и вода,

грудь не вздымалась…

Внезапно Гарри вспомнил первое мертвое тело, что ему пришлось увидеть, — тело Седрика. Он

вспомнил, что смотрел на него и знал — сам не понимая, откуда, — совершенно точно знал, что тот

мертв. И сейчас было то же самое…

Хотя он сам был только видением, иллюзией, он почувствовал, что внутри у него все

похолодело — это странное, паническое чувство ни разу прежде не посещало его. Впрочем, нет —

это ощущение уже было однажды: когда, привязанный к могиле отца Вольдеморта, он смотрел, как

Червехвост приближается к нему с ножом. Тогда он испытал животный ужас — он был уверен, что

сейчас у него что-нибудь отрежут — кисть, руку — то, что уже не восстановить…

— Рон, — попросил Гарри, — сделай что-нибудь…

В отчаянии Рон снова попробовал: — Суспиро вивикус ! — с выражением произнес он. — Суспиро

вивикус тоталус !

Ничего не изменилось: израненный Драко по прежнему лежал, выглядя совершенно, совершенно

мертвым. Рон поднял на Гарри полные шока и потрясения синие глаза и невнятно пробормотал: —

Гарри… Он мертв…

— Пробуй еще, — покачал головой Гарри.

— Нет смысла — он мертв. Если бы это было не так, он бы откликнулся на заклинание. Его

сердце остановилось…

— Брось палочку, Рон.

— Что?

— Опусти палочку.

Рон подчинился.

— А теперь делай точь-в-точь, как я тебе скажу.

Рон взглянул на Гарри, как на ненормального. Гарри и сам до конца не был уверен в том, что это