Владимир Васильев - Терпи, поэт!

Стряхнув с себя

оцепенение,

удар ответил на удар,

и мокрые, как капли,

гении

западали на тротуар!

Эйнштейн! Чайковский! Ломоносов!

И Новопрудский! И Дидро!…

Упали гениально просто -

Как из ведра, но не в ведро!

Они весь мир понять сумели,

Всегда, как знамя, впереди.

А защититься не успели -

Поэт их в лужу посадил.

…Нежнее стал,

а может быть, грубей…

Сабит Мадалиев

Я стал нежней,

а может быть, грубей.

Я стал взрослей,

а может быть, моложе.

Я стал синей,

а может, голубей.

Поэтом стал

или не стал, быть может…

Я наголо стригся,

ходил босиком…

…Таскал открыто средь бела дня

арбузы с колхозной бахчи…

…Лишь под глазами

всплывают к утру

забытые синяки…

…Да суетятся во мне порой,

проглоченные пескари…

Сабит Мадалиев

Наголо бритый

гроза сторожей,

сегодняшний член профсоюза,

был специалистом дневных грабежей,

особенно в части арбузов.

Для авторитета

глотал пескарей

живыми, с крючками и леской!

Я грыз тротуары на спор -

кто скорей,

и съел свою парту в отместку.

Года пролетели на грузовике.

И страшно мне душу мутузят

огромные, взятые мной не в ларьке

совсем беззаконно, арбузы.

По памяти, словно по устью реки,

как мёртвые рыбы плывут синяки.

Взывают к отмщенью,

я слышу, внутри,

убитые мной

ни за что пескари!

Подам на себя

заявление в суд -

пускай из меня

всё обратно возьмут!…

Чулым – река любви моей…

…Здесь, взяв Лариску за руку,

я уходил с ней за реку…

…Багульники кудлатые

чуфыркали фазаном…

…Сперва нарисуйте крылья…

Виталий Качаев

Чулым в чулане памяти

пробил глухие двери.

Теперь здесь будет памятник -

Я в это свято верю!

Лариска здесь чуфыркала,

когда я ей чихакал,

душа моя чирикала

обиженно, как птаха,

Я брал Лариску за руку

и страстно зюзярекал;

"Пойдём со мною за реку,

или хотя 6 за реку!

" Там, где кусты кудлатые,

там, где фазаньи рыла,

скажу слова крылатые:

"Сперва рисуйте крылья!"

А в комнате мятётся музыкант

И звук ему, как ход подземный узок.

Он стиснут между нот,

как между ног…

Александр Наумов

Непризнанный великий музыкант,

Зажатый между ног и между ножек,

Яви народу яркий свой талант!

И скромный орган

быть органом может.

Скопившийся в душе его заряд

Взорвать способен музыкой кварталы…

Но боязно

бессмертное начать!

Хотя бы знать -

с какой начать октавы…

И между ног мятётся музыкант.

Душе его проход предельно узок!

Товарищи!

Вы губите талант!

И самую духовную из музык!

Бирюзой туманится слегка…

… Тополиный ветер пушит…

… Васильковый рассветный дым…

… Каждый встречный,

как лучший друг,

сердцем чуток

и брат душой.

Здесь пожатия крепких рук

заменяют слова порой…

Юрий Сайфуллин

Василей васильков рассвет,

Тополиной пушнины склад!

От восторга ни слова нет -

Мне бы руку кому пожать.

Я приехал из тех краёв,

Где пожатия крепких рук

Заменяют и звуки слов,

А порою и сердца стук.

Сердцем чуток и брат душой

Бирюзовой тоскою сжат -

Я привык говорить рукой,

А ногой восторг выражать.

Три прихлопа, один притоп

И изящный изгиб спины:

Жмите руки – поэт готов!

С ним всё ясно…

Слова не нужны.

…Что ты, мама,

грустной тоже стала?

К зеркалу подходишь,

как к окну.

Что там в волосах

ты увидала,

паутинки

или седину?…

Н. Красильников

Ты бы , мама,

голову помыла,

или причесала,

наконец.

Не одна семья паучья

свила

в пыльных волосах твоих

дворец.

Я-то ладно,

я уже привычный,

сам такой

во время отпусков

Жаль соседок -

женщин горемычных,

плачущих при виде пауков.

Ты, родная,

не таи обиды,

и не путай зеркало с окном.

Коль приду с друзьями я -

не выдай,

а накройся ветхим зипуном…

На выход сборника Александра

Варакина "Городской пейзаж"

Когда тряпичная кукла закупорила собой Черную дару,