Светлана Багдерина - Операция «Ледышка»

Раз шесть.

— Ну и где, как ты думаешь? — в очередной раз вернувшись к ректору, вопросительно глянула на студиозуса Мари.

— Не знаю, — дернул плечом тот. — А тебе как кажется?

— Никак… — развела руками она. — Они все так ярко освещены…

— Вот денег человеку некуда девать — сколько масла пожжет сегодня! — брюзгливо пробормотал Агафон, задрал голову, в который раз рассматривая окна, и тут его осенило.

— Гляди! На третьем этаже окна больше, чем на других! Значит, в той комнате потолок выше! И сама она больше! Значит, ужин у них там! Маш, готовься морально!

Сердце девушки пропустило такт.

— Я готова, — еле слышно пискнула она.

Студиозус принялся стирать старую септограмму и рисовать новую, возбужденно шепча инструкции:

— Когда там будешь, то культурно постучи, подожди, пока тебе откроют — может, это будет сам мэр, он ведь хозяин! — и только тогда попроси, чтобы позвали кого-нибудь из преподавателей. Лучше всего — профессора Матье.

«Он единственный, кто еще ни разу не выгнал меня с урока и не нажаловался ректору и совету», — договорил про себя Агафон.

— Но двери ведь обычно лакеи открывают? — недоуменно нахмурилась девушка.

— Двери — да. А окна… Кто их знает! Аристократия!.. — философски пожал плечами студент и, спохватившись, добавил: — И помаду со щек сотри. И с носа. И со лба тоже.

— Окна?!.. — рука прачки поднялась и зависла в районе щеки.

— Ну естественно! Двери ведь в наружных стенах выше первого этажа не делают! — ехидно напомнил Агафон. — И вообще, ты же сказала, что согласна!

— Я… — девушка потерянно заморгала, и сердце чародея екнуло. — Я… да… но… я… но если…

— Маш… — взял он осторожно ее за плечи. — Я честно очень стараться буду. И у меня или не получится совсем, и тогда тебе нечего бояться, или получится хорошо. И тогда тебе бояться тоже нечего. Ну?.. Пожалуйста? Но если ты не хочешь…

— Конечно, не хочу… — прошептала, потупившись, прачка. — Но я же понимаю, что надо…

— Спасибо, — прошептал студент и порывисто сжал ее плечи. — Ты настоящий друг, Машка.

После таких слов Мари могла бы взлететь сама, без помощи заклинаний, но задержалась, вытирая помаду, а когда закончила, то закончился и подготовительный этап у Агафона и он, наказав левитируемому объекту стоять по стойке «смирно» и не двигаться, приступил к наложению заклинания.

Мари сумела подняться на полтора этажа. Когда голова была уже почти на уровне подоконника этажа второго, у нее из плеч отчего-то вдруг посыпались синие искры и пыхнуло холодное бесцветное пламя. Девушка вскрикнула, взмахнула руками, заколотила себя, сбивая огонь, и тут хрупкое равновесие нарушилось окончательно. Ее развернуло вокруг оси, швырнуло вбок, прижало к стене…

Кусок водосточной трубы с прачкой, вцепившейся в нее мертвой хваткой, опустились на землю быстро, но плавно, прямо на подскочившего Агафона, впечатывая его в сугроб.

— Флуктуации рандомные мажоритарно превалировали, — только и сумел проговорить студиозус, выбравшись из-под обоих и очистив лицо от снега [28] Естественно, дело было именно в этом, а не в том, что правила левитации живых объектов, которые они еще не проходили, принципиально отличались от правил левитации неживых. .

— Я… т-так и п-подумала… — прозаикалась Мари в ответ.

— Но ничего, — упрямо крякнул студент, отыскивая в снегу шапку. — Попробуем другой вариант.

— Какой? — Мари невольно попятилась.

— Левитируем его премудрие Уллокрафта, — твердо заявил маг.

— Но…

— Никаких «но», Маш. Так или никак. Время идет! И, к тому же, я вчера ночью готовился все-таки…

Так и не поняв, к чему относилось последнее замечание, Мари задумалась, представила процесс, и нервно хихикнула: оказаться на месте того, кто в ночи за окном третьего этажа увидит призрачную бородатую личность, стучащую в стекло обломком ледяной руки, ей не хотелось бы.

Но на этот раз заклинание сработало на все сто.

Ректор, словно выдернутый из сугроба незримой рукой, взмыл выше крыши, перекувыркнулся, выровнялся и стал медленно опускаться. Долетев до окна третьего этажа, он отодвинулся и вдруг резко налетел на стену, ударив рукой в стекло.

Оно рассыпалось с тонким звоном.

Никто не выглянул.

— К-кабуча… — выждав с минуту, прошипел студиозус, пустился в новую серию пассов — и ректор снова взлетел в синее, набрякшее снеговыми тучами небо как шутиха, и снова опустился — на этот раз до четвертого этажа, и вновь ледяная рука пронзила стекло, осыпав сугроб дождем осколков…