Нил Саймон - Повесы [=На всю катушку, =Приди и протруби в свой рог]

Бадди (встает, идет к середине комнаты). Дальше — хуже. Папа начал рыться в моих вещах. Подслушивать телефонные разговоры. Он довел меня до ручки. Что с ним?

Алан. Все просто. Он боится, что ты пойдешь по моим стопам.

Бадди. Думал я, думал… и решился. И вот я здесь.

Алан. Я тобой горжусь. Поцеловал бы, но ты уже совершеннолетний.

Бадди. Я правильно поступил, точно?

Алан. Ты что, банк грабанул? Отъехал на четыре станции. Ты ведь все равно работаешь на него, правда ведь?

Бадди. С тобой тоже будут неприятности.

Алан. В каком смысле?

Бадди. Я знаю, за такие слова несдобровать… но я в контору больше не вернусь.

Алан. И почему же?

Бадди. Осточертела эта работа. Ты — другое дело, ты прирожденный бизнесмен… Куда мне до тебя.

Алан. Просто у тебя опыта не хватает.

Бадди. Дело не только в этом. Мне сама работа не нравится. В мире столько интересного происходит. Аж дух захватывает. Образуются новые государства. Скоро человек полетит на Луну. А я восковыми фруктами занимаюсь. Велика радость.

Алан. Ну и что? Бизнес как бизнес.

Бадди. Тебе легко говорить. Ты в конторе почти не бываешь. (Садится.) Ты коммивояжер, целый день на ногах. С народом общаешься. А я сижу в конторе и смотрю на искусственные яблоки, груши и сливы. Они никогда не потемнеют, никогда не сгниют, никогда не сморщатся. Прямо как в «Портрете Дориана Грея». Только с фруктами.

Алан. А знаешь, почему у тебя такое состояние? Потому что ты не умеешь как следует расслабляться. Днем работа, ну, как положено. Но вечер-то твой, отрывайся.

Бадди. Да, наверное, ты прав.

Алан. Но с конторой покончено, да?

Бадди (идет в глубину комнаты). Ну да… (Смотрит на часы.) Через несколько минут.

Алан. Ты о чем?

Бадди. Папа скоро придет домой.

Алан. Ты что, не предупредил его?

Бадди. Духу не хватило!

Алан. Серьезно? Так испугался?

Бадди. Похоже. Всю неделю был мрачнее тучи… Я не хотел сделать ему больно… Он упрямый, старомодный, но он хороший человек.

Алан. Знаю, малыш, знаю.

Бадди. Он был на фабрике, когда я без предупреждения пошел домой. Написал ему длиннющее письмо и положил на его кровать. Думал, утром и разберемся. Я правильно сделал? (Подходит к Алану.)

Алан. Честно говоря, какая разница? Я горжусь тобой, малыш. Это Исход из Египта. Отметим это событие? Что будешь: виски или бурбон? (Подходит к бару.)

Бадди (садится на диван). Не прочь выпить…

Алан. Так виски или бурбон?

Бадди. Виски.

Алан. Да будет виски.

Бадди. И имбирное пиво.

Алан. Виски с пивом?.. Да ты, похоже, все бары в округе обошел. (Разливает напитки.) Ну, а как мама?

Бадди. В расстроенных чувствах, конечно. Для нее главное мир в семье.

Алан. И чистая квартира.

Бадди (с улыбкой). И чистая квартира.

Алан. А как там Музей дорогой мебели?

Бадди. А… гостиная до сих пор закрыта!

Алан. Гостиная? Я ее и в глаза-то не видел.

Бадди. Видел, видел. В ней еще торшеры в целлофан завернуты последние двадцать лет.

Алан (ставит напитки на кофейный столик). Ах да. Мне туда вход был запрещен. Оставил окурок в пепельнице.

Бадди. Ты ведь истинную причину понимаешь. Почему я ушел. Надоело это молоко с пирогом по утрам в постель. Да еще прямо к носу. Хочу сидеть на стуле и есть как все нормальные люди.

Алан. Ну, парень, куй железо, пока горячо. Можешь остаться у меня прямо сегодня. А там видно будет… Сказано — сделано.

Бадди (поворачивается). Мы здесь с тобой вдвоем, это же здорово. (Оглядывается.) А квартира у тебя — класс.

Алан. Дороговато снимать, но оно того стоит.

Бадди. Да, совсем забыл. Сколько ты за нее платишь?

Алан. А при чем тут это?

Бадди. Я же должен в долю войти, по-моему. Иначе не останусь.

Алан. Ладно, ладно. Тридцать долларов.

Бадди. Шутишь? Такая квартира? Шестьдесят долларов? Быть такого не может!

Алан. Твоя доля тридцать. Когда наш старикан зарплату тебе прибавит, будешь платить больше.

Бадди. Так, для начала: за газ и электричество платим раздельно. Ну и за другую коммуналку. Идет?