Алехандро Касона: Деревья умирают стоя

Изабелла. Наверное, это очень трудное дело. И всегда выходит хорошо?

Маурисьо. Нет, бывают и провалы. Вот, например, пропал однажды ребенок в парке, пока нянька болтала с сержантом. Потом другой, пока мадемуазель занималась вязаньем. Потом еще один, и еще и еще. Помните, как все всполошились?

Изабелла. Это тоже вы таскали детей?

Маурисьо. Конечно. И, надо вам сказать, нигде им не было так хорошо, как у нас.

Изабелла. Зачем же вы их воровали?

Маурисьо. Все наш специалист по педагогике! Действительно, грустно видеть, как дети всегда гуляют с чужими людьми. А где же родители? Ходят по своим клубам, в гости, на чаепития. Мы думали — они испугаются и сами займутся детьми. Логично, правда? И будут с ними гулять!

Изабелла. И не вышло?

Маурисьо. Все вышло наоборот. Паника, правда, была. Только папаши не бросили свои клубы, а мамаши — свои чаепития. Просто они заперли детей дома! Полный провал.

Изабелла. Как жалко! Вы так хорошо придумали!

Маурисьо. Больше так не случится. Мы уволили специалиста по педагогике и пригласили на его место фокусника.

Изабелла улыбается. Она покорена.

Спасибо.

Изабелла. За что?

Маурисьо. За то, что вы, наконец, улыбнулись. Могу засвидетельствовать: вы это делаете исключительно хорошо. Вы останетесь с нами.

Изабелла. Не думаю. Вас много?

Маурисьо. Нам всегда не хватает людей. Особенно женщин.

Изабелла. Скажите… Вот этот тиролец, который так кричал… ну, с собаками.

Маурисьо. Ах, этот! Пустяки! Энтузиаст.

Изабелла. Чем он занимается?

Маурисьо. Бродит тайком по горам, подбрасывает кроликов и теряет собак. Помогает плохим охотникам.

Изабелла. Ага, ага, понимаю… А нищий, который так таинственно появился из-за полки и вынул жемчужное колье?

Маурисьо. Вор у воров? Этот посерьезней. Золотые руки!

Изабелла. А он что делает?

Маурисьо. Он занимается мальчишками, которые выходят из исправительных домов с преступными наклонностями… (Делает жест, как будто лезет в карман) Понимаете?

Изабелла. Понимаю. Когда они… (Делает движение всей, рукой, как будто вытаскивает что-то из кармана) Он идет за ними и… (То же движение двумя пальцами) . Да?

Маурисьо. Вот именно!

Оба смеются.

Видите, как вы быстро входите в курс дела?

Изабелла. Да, да. А потом?

Маурисьо. Потом мы краденое возвращаем владельцам, а воришка получает письмо: «Пожалуйста, мальчик, не делай так больше. Это нас компрометирует». Иногда дает результаты.

Изабелла. У вас такие интересные служащие! Наверное, профессиональные артисты?

Маурисьо. Артисты, да. Но не профессиональные. Ни один профессиональный актер не согласился бы на такое распределение ролей.

Изабелла(оглядывает комнату) . Это невероятно. Я все понимаю, вижу, и все-таки это не умещается у меня в голове. (Конфиденциально) Скажите честно, может быть, вы немножко…

Маурисьо(смеется) . Говорите, говорите, не бойтесь. Уж так повелось в мире. Если человек не глуп, он обязательно немножко сумасшедший.

Изабелла. Я бы хотела посмотреть архив. Наверное, там очень интересные истории, сложные!

Маурисьо. Ошибаетесь. Больше всего трогают как раз самые простые истории. Вот, как с судьей Менсидалбалем. Одно из лучших наших дел!

Изабелла. Мне можно узнать?

Маурисьо. Ну, конечно. Однажды вечером судья Менсидалбаль должен был подписать смертный приговор. Он их немало подписывал в своей жизни, и не было оснований предполагать, что на этот раз у него дрогнет рука. Мы знали, что ни мольбы, ни слезы его не тронут. Судья Менсидалбаль не сочувствовал людскому горю. Но он очень любил птиц. И вот он сел у открытого окна и спокойно взял приговор. В эту минуту за окном в саду запел соловей. И он… как будто услышал сердце ночи. И его железная рука дрогнула в первый раз. Он понял, что даже самая крохотная жизнь священна и никто не вправе отнимать ее у другого. Он не подписал.

Изабелла. Нет, нет, пожалуйста, это слишком. Неужели хотите сказать, что соловьем тоже были вы?

Маурисьо. Нет, я не умею. У нас есть специалист. Подражает птицам — просто великолепно! Иногда летом, ночью, мы его посылаем в сад к судье, в знак признательности. Теперь вы все поняли?