СтаВл Зосимов Премудрословски - Советские мутанты. Юморное фэнтези

Сверху все галупы походили на паучков размером с апельсин, которые при передвижении хрустели маслами при передвижении как погремушки. Все они с первого взгляда казались одноликими, как подшипники, но если приглядеться, то они, всё равно, чем-то различались. Не то характером, не то общими формами неровностей, вообще, как муравьи и было их без малого миллиард по прошлой переписи, которая прошла лет, пять их времени назад… ВЛАДЫКУ Семисрака, единственно отличало от других жителей, так это его два разветвлённых отростка в виде рогов оленя, по восемь сучков. Он имел власть вождя и почти Бога. Его все боялись, но не уважали. Просто он, говорили, был самый старший и поэтому его слово было закон.

Далее, после него шла, по иерархической шкале, Ботва ЧЕРЕВИЧЕЙ, которые являлись законодателями колонии, вроде Думы, Конгресса или просто, без базара Фени, сходняка и им подобно. И носили они два завитых, как у архара, рога. И чем было больше витков, тем важнее и авторитетней являлся голос в Ботве. А прилепливали рога, Козулии, так как этой элите представлялось по две и более особи. Черевичи себя называли: «Неприкасаемые Гениталии Государственной Ботвы Великой Галупии». Имели неприкосновенный иммунитет, и только кто мог им обломать рога, так это, Сам, Его Возвышенное! Без башенное Величие, Генералисифилис Всех Галупов! Его Президентство, Верховный Владыка, Семисрак. Далее после Черевичей шли ЧЕРЕПУКИ – защитники, охранники, жулики, тунеядцы и дети. У них на теме был один лишь рожок, как чопик, на который они переворачивались и раскручивались как Юла, этим самым, барабаня своими нога-костями по морде врагу. И возглавляли военные огороды, как бы легионы или батальоны…, короче, БРАТВУ ЧЕРЕПКОВ, Генералы ЧЕРЕПУКИ. Они, Генералы Братвы Черепков, не переваривали, всем своим косным ливером, Неприкасаемых Гениталий Ботвы Великой Галупии.

Когда стали заканчиваться трупные кости в их подземельях, размножение стало происходить специальной группой Черевичей, с козьими рогами, под названием – УЧИХАЛКИ, которые просто уже вылепливали из грунта норы, скульптуры новорожденных черепков и, обмазывая ново-слепленного, слезой Козуль. Лепили всех по определённой кратности: десять Черепков, плюс одна Козулия; сто десятков, плюс один Генерал; сто Генералов, плюс один Черевич, кроме Владыки. Он – один…

Учителями, так же являлись Учихалки, и они имели своих Козуль, как и элита, но только по одной. Так они и жили. Но если умирала Козуля, то черепки погибали с голоду. Жестоко, но современно.

Были у них и подростковые норы, где обучали молодняк этикету Галупии и прочим их ним наукам. Вот и молодой Черепок, с молодой Козулией, сбежали с уроков и шли по тёмному тоннелю. Они родились в одно время и из десятки черепков выжил только один он. С одной стороны, он уже Учихалка, ведь у него есть собственная Козуля, разумеется, после Школы Выживания и Проживания (ШВП), но этого он даже не осознавал, так как был ещё мал и глуп и не видал больших и толстых проблем. А тайный непорядок в колонии, создавал пассивную атмосферу, не доступную для детей. И причиной было то, что не хватало в колонии радиоактивной пищи и поэтому он выжил один. Конечно, это случалось пока редко, но со временем деградация увеличивалась. И это видели все и понимали от страха, чтоб не мутить рассудки молодого поколения.

– -Скучно становиться в Галупии… – меланхолично начал разговор, молодой черепок, по имени Пукик.

– -Да забей ты, Пукик, ведь всё, по шоколаду! – халериотично опровергла Козуля по имени Зулька. Взрослых Козуль, принято упоминать с окончанием «ия» – Козулия, а молоденьких – без «и» – Козуля. – не кисни, паря, всё мазёво!! По кайфу. Мы родились и выжили.

– -А мои братья, все сдохли. – Пукик отковырял корешок в стене и повертел его перед собой. У черепков глаз не было и поэтому они смотрели всем черепом и видели сразу по кругу, в 4д-формате, вот только двадцать процентов являлось концентрированное внимание, а остальное считалось – круговое, как у людей – боковое.

– -Чё ты вату катаешь, паря? – шлёпнула по затылку, нога-костью Зулька, Пукика. Тот мило улыбнулся и опять вздохнув, загоревал.

– -Эх, хэх, хэх – выступила грусть, с левой стороны черепа Пукика, в виде капли песочной и скатилась по щекам, оставив след.

– -Да не бзди ты, как перхоть подмышкина! – вскрикнула Зулька и поставила щелчок, своей нога-костью, по Пукику. Щёлк прозвучал и эхом удалился в глубь тоннеля.