Александр Шляпин - Максимовна и гуманоиды

Так и начались в деревне Горемыкино невиданные приключения инопланетного характера.

На следующий день у старухи страшно разболелся последний зуб, которым она умудрялась даже грызть морковку. Боль донимала бабку всю ночь. И лишь забрезжил рассвет, а стрелки ходиков приблизились к восьми часам утра, дверца на часах открылась. Деревянная кукушка, высунувшись из домика, провопила восемь раз:

– «Ку—ку, ку—ку, ку—ку, ку—ку»…

– Ку—ку, ку—ку – хрен тебе в руку, —передразнила кукушку старуха и натянув на себя чистые панталоны с начесом, направилась через всю деревню до фельдшерского пункта.

– Здрасте, – улыбаясь, сказала фельдшерица, увидев первого пациента.

– Ну, здоров – коли не шутишь, —ответила Максимовна.

– Что болит у вас бабушка?…

– Жуб, —ответила Балалайкина.

«Светка—пипетка» была не из местных. Каждый день она приезжала из соседнего города, на горбатом «Запорожце», распугивая местных гусей страшным ревом выхлопной трубы. За десяток яиц, да килограмм сала она оказывала местным, страждущим здоровья медицинскую помощь.

Её длинные спортивные ноги, четвертого размера бюст, конопатое, но не лишенное красоты лицо, стали теми «органами», которые запустили в деревне процесс не контролируемого кобелирования.

Механизаторы, дояры и прочие одинокие самцы, жаждущие секса, почуяв природную зрелость, каждый день ошивались вокруг фельдшерского пункта, в надежде завладеть девичьей плотью.

– У меня мать его —жуб болит окаянный! Задолбал он меня —спасу нет! – сказала Максимовна воя, словно волк в морозную стужу. – Ты мне его выдери к черту.

Фельдшерица, с видом профессора стоматологии, усадила бабку на «козла» (в гинекологическое кресло), которое стояло в акушерском пункте со времен Брежнева. Наставив лупу, медичка заглянула старухе в рот, и в тот же миг упала на пол вместе со стулом.

– Ну, ни хрена себе! Это просто охренеть можно, —сказала она, выпучив глаза. Я баба Маша, такую фигню, как у вас —вижу первый раз!

– Ну, и что ты там такое видишь?

– Вижу, что у вас новые зубы!…

И действительно в глубине ротовой полости Максимовны, словно у ребенка резались молодые белые жемчужины зубов.

Отойдя от шока «Пипетка», схватила телефон и давай звонить в районную больницу.

– Алло Валентина Аркадьевна, скорее приезжайте к нам на ФАП в Горемыкино. Ко мне только, что пришла бабушка —старушка. Её звать Мария Максимовна Балалайкина. Представляете —ей восемьдесят шесть лет. Но у неё почему —то выросли новые зубы, – сказала Пипетка, брызгая от волнения во все стороны слюной.

Схватив пузырек, она накапала сорок капель валерьянки, плюхнула в мензурку немного медицинского спирта. Выдохнув воздух, как это делают бывалые мужики – проглотила. Закусив лекарство ядреным соленым огурцом местного посола, она глубоко вдохнула, и умиленно прищурив глаза, расплылась в блаженной улыбке:

– Придется вам бабуля, немного здесь посидеть. Сейчас главврач приедет. Он вас осмотрит, сказала «пипетка», улыбаясь, словно новоявленный нобелевский лауреат. Она слегка захмелела и достав смартфон, ехидно улыбаясь, сказала:

– А давайте Мария Максимовна, мы с вами селфи сделаем – на память. Посмотрим, сколько лайков наберет ваше фото с новыми зубами.

Старуха вспылила. Мудреные слова «селфи» —«лайкнуть», запустили в её мозге образы сексуальных извращений.

– Я тебе сейчас такое селфи сделаю, что и лайкать тебе не захочется. А ну, признавайся, что ты там такое увидела!? – спросила старуха, глядя, как фельдшерица, заходила по фельдшерскому пункту, бормоча под нос и загибая при этом пальцы.

– Да, вы бабуля, не волнуйтесь! Все будет нормалёк! Подождите, сейчас, скорая помощь приедет. В район поедем!..

– Ты мне душу—то не томи! Дери мне зуб – сучка ты рыжая, а то я тебя сейчас «конем» по хребту заеду. Будешь потом на больничном сидеть и валерьянку со спиртом жрать, – сказала зло Максимовна. —А ну признавайся —что у меня там!? Может, рак, какой?

– Да, не переживайте бабушка, нет у вас никакого рака… А вот зубы новые есть! А рака нет, – сказала Пипетка.

– Дура ты! Ты Светка, совсем, умом тронулась… Мне уже скоро девяносто стукнет. Какие, на хрен могут быть жубы!? – прошипела старуха.– Я уже гроб себе купила! Тебе Светка, только собак лечить! К людям и подпускать нельзя, – сказала Максимовна и выплюнула на пол больной зуб, который неизвестно каким образом покинул челюсть старухи.