ДАНАТ ШАРИП - Сладкая горечь земли нашей

Дархан отвел взгляд от улицы и повернулся к Максутову.

Выходит комбайнерам не стоило начислять заработную плату. Пусть бесплатно поработают, – ответил он вопросом на вопрос.

Никто не говорит, что люди должны работать бесплатно, но она должна зависеть от результата, а его нет, – возразил Максутов.

Но ведь люди не виноваты в этом, они работают с утра до вечера, и полностью выполняют то, что им говорят, в том числе и ваши указания, – продолжал не соглашаться Дархан.

Намекаешь, что это я виноват в отсутствии урожая?

В голосе главного агронома появились угрожающие нотки.

Торгын Есминович, если бы я считал вас виноватым, то так прямо и сказал бы. Но вы должны согласиться, что не все сделали для получения приемлемого урожая. Отсутствие дождей сильно повлияло на рост посевов, но ведь и технологии выращивания зерновых не соблюдались.

Да что ты понимаешь в технологиях, – в сердцах воскликнул главный агроном совхоза.

Максутов встал со стула и снова стал мерить шагами свой кабинет. Имея более двадцати лет опыта работы на земле он считал, что лучше его мало кто разбирается в земледелии и выслушивать критику, тем более, по его мнению, от какого-то молокососа, было выше его сил.

Да что ты понимаешь, – повторил Максутов. У меня весной на посевной из-за отсутствия топлива работал только один трактор, как, по-твоему, мы могли уложиться в оптимальные сроки. А удобрения? Их ведь тоже нет.

А что район, – спросил главного агронома Дархан.

Обращался я в райсельхозуправление. Просил помочь удобрениями, запасными частями. Так у них один ответ, фонды отсутствуют, выкручивайтесь сами. И ты будешь мне говорить теперь о технологиях. Максутов ударил ладонью по столу и вонзил свой взгляд в старшего экономиста совхоза «Путь коммунизма».

Дархан не стал отводить свои глаза, но понимая, что не прав, решил извиниться. Но главный агроном его опередил.

Что с заработной платой комбайнеров будешь делать, – спросил он Дархана. Имей в виду, если урожая не будет, а его не будет, можешь мне поверить, директор совхоза сказал, что из своей заработной платы будем платить.

Дархан в ответ рассмеялся.

Торгын Есминович, вы, когда в последний раз деньги в руках держали. Я вот свою заработную плату уже полгода не вижу. Так что, если надо будет, отдам их комбайнерам, но менять ничего не буду.

Поняв, что надавить не получается, Максутов решил зайти с другой стороны и попытаться разжалобить Дархана.

Вот ты холостой и можешь позволить себе отдать свою заработную плату, а у меня семья. Как, по-твоему, могу я себе позволить также легко относиться к деньгам?

Максутов вплотную подошел к Дархану и, оглядываясь на дверь, доверительно сказал: Дархан, не зря ведь тебя за глаза называют профессором, придумай, как решить этот вопрос. Директор от нас не отстанет, заработную плату может и не заберет, но на каждой планерке как первоклассников отчитывать будет. Нам это надо?

Торгын Есминович, вы не переживайте, – стал успокаивать главного агронома Дархан. Ответственность за начисление заработной платы комбайнерам я беру на себя, но пересматривать ничего не буду. Не скрою, есть разные методики и нормативы начисления заработной платы, и я могу на законных основаниях уменьшить суммы начисляемых заработных плат.

Но одно не могу понять, почему директор совхоза и вы так беспокоитесь. Денег на руки они все равно не получат, всю бартером по завышенным ценам с совхозного склада выберут. А что не выберут, то инфляция съест.

Ладно, поживем – увидим, – нехотя согласился главный агроном Максутов.

ГЛАВА 2

Широка и безбрежна казахская степь. Покрытая ковылем и седой стариной, необъятна она была и прекрасна. Как огромный накрытый под бездонным синим небом достархан, была щедра она к своим сыновьям, многие поколений которых прошли перед ее глазами.

Тысячи поколений номадов веками кочевали по ее бескрайним просторам. И не было для них прекрасней земли. И жили они в гармонии с ней как единый организм, как симбиоз степи и человека. Но в пятидесятые годы двадцатого века вздыбилась казахская степь, взревела гулом тракторов и изошла криком от ран, нанесенных тысячами плугами.

Пытаясь защититься, насылала степь на людей пыльные бури, ураганы и проливные дожди. Но ничто не могло сдержать человека в его стремлении покорить эти девственные земли. И дрогнула степь под натиском технического прогресса, покорилась силе людской.

Но что-то нарушилось в отношениях человека и степи, та невидимая нить пуповиной связывавшая кочевника с землей истончилась, и не могла больше питать номада своей материнской любовью.