ДАНАТ ШАРИП - Сладкая горечь земли нашей

Воровство это называется, а не бартер, – задумчиво произнес Салык.

Все комбайнеры одновременно посмотрели на бригадира.

Да, можете называть обменом, бартером, а все равно это воровство. Вот за один бензовоз с топливом совхоз отдает десять коров. За деньги бензин не купишь, да и денег у совхоза нет. А бензин нужен, поэтому берешь его задорого. А запасные части к тракторам, комбайнам тоже не дешево обходятся. И за все скотом рассчитываемся.

Поэтому, бригадир, не стоит так много работать. Технику надо беречь и топливо экономить, – подвел свою черту словам бригадира Жумахан. А то, так скоро и скота на обмен не останется. Как жить потом будем.

По миру пойдем, – отрезал Салык. В буквальном смысле. Мир большой, стран много. Вот еще пятнадцать новых стран образовалось. Слышали?

А еще немцы своих соотечественников в Германию зовут на постоянное место жительство. Израиль к себе приглашает. Так что работать надо, а там видно будет.

Видно не будет,– не унимался Жумахан. Я не еврей, поэтому в Израиль меня не пустят. Да и немцем не повезло родиться, так что и Германия меня не ждет. Я казах, значит, и жить мне в Казахстане. Да я и не против этого. Меня здесь все устраивает. Я даже в город не хочу. Душно мне там. Поэтому скот я поберегу. Какой же я буду казах без скотины. Это все равно, что оленевод без оленей или комбайн без жатки. Работать можно, но смысла в нем нет.

Если закончили обедать, давайте беритесь за работу, – скомандовал бригадир, посмотрев на часы. В недельный срок мы должны завершить уборку зерновых и приступить к уборке подсолнечника. Вопросы есть?

Бригадир, рано еще к уборке подсолнечника приступать, выждать надо, – посоветовал Эльдар.

Ничего, нашими темпами уборки не только подсолнечник поспеет, но и всходов озимых дождаться можно будет, – ответил бригадир.

Но у нас же нет озимых, – опешив, произнес Эльдар.

Вот именно, озимых нет, но мы дождемся, – ответил бригадир и направился к своей машине.

ГЛАВА 4

Надвигался вечер, и улицы совхоза «Путь коммунизма» постепенно наполнялись ежедневной сутолокой и привычной суетой. Вечерняя алая заря огромной массой неумолимо надвигалась на деревню, неся с собою запахи свежескошенной травы вперемешку с вековой дорожной пылью.

Пылью, которая появилась вместе с целиной. Но сейчас так прочно обосновавшейся, что кажется, она была всегда, как и суета людская. А ведь до прихода людей на железных конях степь цвела и радовала номада, который плыл по бескрайнему морю степного разнотравья на своем коне и пел свою бесконечную как сама степь песню.

И казалось, нет этой песни конца, и радость его будет, как и степь бесконечна. Но все рано или поздно заканчивается. Вот за него и решили, что ему будет лучше, определили его путь, очертили мир, в котором как на привязи ходить теперь ему многие годы по кругу.

Но и эти годы пройдут, и снова взлетит номад на крыльях свободы над родной землей, и память предков вернется к нему. А вместе с памятью вернется былое величие, когда слово казах витало над безбрежной степью, вызывая уважение врагов и питая силой его друзей.

Все было в прежней жизни казахов. И размеренная жизнь с мелодией домбры. Звонкий смех детворы, беззаботно играющей возле готовящей им ужин матери.

Были годы смут и волнений, заканчивавшихся гибелью тысяч соотечественников. Приходилось воевать за землю, за скот, за свободу и собственную жизнь.

Казахи стойко переносили судьбы своей тяжелые лишения, но никогда не теряли веры в свое предназначение и в будущее, в котором им будет тепло и уютно. Как волчонок, попавший в бурный весенний поток талой воды, продолжает биться из всех сил, чтобы выплыть на скользкий глинистый берег, так и номады бились, напрягая все свои силы, чтобы выжить в этом жестоком мире.

Чтобы стать могучим волком маленький волчонок должен терпеть и не сдаваться. Так и казахи, чтобы стать хозяевами своих бескрайних степных просторов и полноводных рек, должны были стойко переносить тяготы своей судьбы и биться за свою жизнь до конца, пока есть силы.

А если они иссякнут, то духи его великих предков помогут ему. И это вера в духов своих предков не раз выручала казаха в его прошлой жизни, не раз убивала его и снова возрождала. Поэтому он мог забыть живых, но мертвых никогда. Они всегда были с ним. Плохо ему – духи предков давали силу, когда хорошо – разделяли его радость.

И сейчас, когда в воздухе уже явно ощущались ветры перемен, несущих людям то ли новые невзгоды, то ли новые отрады, казах был также беспечен и спокоен, словно его ласкал нежный морской бриз. К чему волноваться думал казах. Духи предков помогут ему, когда придет время. А если они не помогут, тогда и вовсе не стоит тревожиться. Ведь если даже духи предков не смогут помочь, значит это невозможно. Значит, так тому и быть. Только не знает казах, что такое фатальное отношение к своей судьбе в будущем не раз обернется против него.