Елена Кисель - Герои

Без ступоров, икоты и сердечных приступов эта пробежка, надо думать, все равно не обошлась, потому что несущаяся галопом лань с золотыми рогами – еще куда ни шло, но вот бегущий следом и матерящийся по-гречески лев на задних лапах и с дубинкой…

В общем, акция «бегом от Геракла» длилась примерно год, за который парочка успела переплыть сколько-то рек, пересечь сколько-то лесов и долин и навеять местным сколько-то кошмаров. Под конец Геракл загнал лань на дальний север, в снег, и хотел было ее уже схватить, но тут животину осенила гениальная идея: «Я что – олень?! Чего я вообще бегу на север?!» Поэтому, увернувшись от Геракла в результате сложного обходного маневра, лань понеслась… приготовьтесь… НА ЮГ.

Геракл, проклиная логику парнокопытного, понесся следом – через те же самые реки, поля, леса и уже заранее нервных местных. Очередной этап марафонского пробега закончился в Аркадии, где лань притормозила и задалась еще одним гениальным вопросом: «А чего это я бегу на юг?! А может…»

Тут она опять начала разворачиваться для сложного обходного маневра, но Геракл понял, что вечный челночный бег через Грецию – не его стихия, а потому снял с плеча лук и подстрелил лань в ногу.

После чего, конечно, перед ним предстала разозленная Артемида с вопросом: а есть ли у него разрешение на отстрел редких животных?

– Да, вроде, боги выписали, а Эврисфей утвердил, – не моргнув глазом, отчеканил Геракл, – лев и гидра особо не жаловались. Птички тоже.

«Гринпис» античности ничего не смог поделать с олимпийским блатом героя: лань пошла в Микены, а Геракл – дальше истреблять элладскую живность.

Античный форум

Гермес: Раньше он до лука как-то не мог додуматься…

Арес: Почему он не спел, когда выбежал на нее в первый раз?

Афина: Эврисфей приказал принести лань ЖИВОЙ.

Артемида: Кто-нибудь знает, что эти микенцы сделали с моей ланью?!

Гермес: Ля-ля-ля, ля-ля-ля, рожки да ножки…

Артемида: ?!

Гермес покинул беседу.

На пятый раз царь Микен решил в прямом смысле слова подложить герою свинью. А поскольку для Геракла свинья была нужна особого масштаба и экстерьера, выбор пал на Эриманфского вепря, который опустошал окрестности Псофиса, оставляя их без ценных желудей и без еще более ценных жителей.

Геракл, еще толком не отдохнул от затяжного кросса «по долинам и по взгорьям» за Керинейской ланью, а потому долго не мог определиться со стратегией. Засада? Выход в лоб? Секретное разрушительное оружие (музыка)?

В конце концов, стратегия была выбрана новая и неопробованная, но психологически явно верная: хочешь поймать кабана – думай как кабан!

С этой похвальной целью Геракл на пути к Псофису завернул в гости к кентавру Фолу и вместе с хозяином в компании спиртного ужрался до свинячьего визга. К сожалению, процесс приближения героя к свинской природе обеспечивался за счет коллективных запасов вина всех кентавров округи. Учуяв, что заначку распаковали, кентавры с округи сбежались и начали выдвигать претензии в духе медведей из сказочки про Машу: «А кто это пил наше вино?». Только в более агрессивной форме, потому что алкоголь – это святое.

Геракл, который уже достаточно приблизился к искомому состоянию, сперва забросал кентавров головнями (это хозяев-то жилища!), а затем, по принципу «Вы разбудили мою внутреннюю хрюкзиллу» погнался за отчаянно драпающими кентаврами, отстреливая их ядовитыми стрелами.

Кентавры, которые были уже готовы сами Гераклу наливать, добежали до Малеи и укрылись «в домике» – то есть, в пещере у кентавра Хирона. Вслед за беглецами в пещеру, по инерции натягивая лук, влетел Геракл – и, конечно, первая же ядовитая стрела досталась его учителю и другу. «Ой, – смутился после этого Геракл. – Какая ж я после этого свинья. О! Свинья!! Нужное состояние достигнуто, где там этот кабан?!»

Хирон остался раздумывать, как бы сподручнее сойти во мрак Аида от неизлечимой раны (надо отдать ему должное, он нашел способ), а Геракл дотопал до Псофиса, в окрестностях которого состоялся контакт, короткий, но жесткий диалог – и, понятное дело, свинья по природе уступила свинье по подпитию. Вепрь был загнан в снег, связан, взвален на плечи и притащен живым в Микены с выкладкой: «Просили? Получите!»

История, опять же, не обошлась без нервных травм: Эврисфей спрятался от зрелища в бронзовый сосуд. Правда, аэды не уточняют – от какого зрелища: все-таки вепря или все-таки похмельного Геракла.